Старый дом

Серая мышь юркнула в норку в углу подвала: «Уф, пронесло – не поймал рыжий!» Секундой позже на этом же месте затормозил, едва не врезавшись с разбегу лобастой головой в стену, большой рыжий кот Васька. Разочарованно покрутившись возле норы, он выбрался через подвальное окошко наружу.

«И что они всё бегают, носятся? Только шумят и пыль поднимают», – ворчливо заскрипел открытой форточкой старый дом. Хоть и был этот небольшой – всего два этажа да два подъезда – дом со смешными маленькими балкончиками и старомодной лепниной под крышей немолод, но ещё крепко стоял он на земле, радуя жильцов просторными комнатами с высокими потолками и толстыми кирпичными стенами. Благодаря жильцам дому недавно удалось счастливо избежать сноса в процессе новомодной и бестолковой реновации, затеянной городскими властями. «Ничего, поживём ещё, поскрипим. Люди у нас хорошие, в обиду не дадут. Так ведь, Тополь?» – обратился он к тополю во дворе. «Так, так», – зашелестело листьями дерево. Его тоже уберегли, в то время как все другие тополя в округе срубили.

Из дома вышла молодая мама с дочками-погодками. Девочки с радостным визгом наперегонки побежали к песочнице. «Какое счастье, что мои дети растут здоровыми и дружными», – подумала женщина. «Да, это очень хорошо», – согласился про себя дом.

Тем временем в одной из квартир крупная, полная дама наступала на своего худенького, небольшого росточка, мужа, обвиняя его во всех смертных грехах и размахивая – очевидно, для пущего эффекта – скалкой. Неизвестно, в чём он конкретно провинился, но гнев супруги не утихал. «Я отдала тебе лучшие годы своей жизни!» – выкрикнула она. «Ну и не отдавала бы», – хмыкнул дом, неоднократно наблюдавший подобные сцены в этой семье. А мужа вдруг озарило: «Боже мой, а ведь она только что назвала совместно прожитые нами годы лучшими в жизни!» И ничего уже не боясь, он смело шагнул к жене, обнял её и горячо зашептал: «Машенька, милая, любимая!» Машенька растерянно выронила скалку, и… началось бурное примирение. «Надолго ли? – засомневался дом. – Что ж, будем надеяться».

Этажом выше готовились отмечать 90-летие дедушки. Внуки и правнуки накрывали на стол, а во второй комнате дочь помогала юбиляру одеться. Он немного капризничал: «Зачем же ты, доча, мне какой-то стариковский галстук предлагаешь?» Наконец подходящий вариант был подобран, и улыбающийся юбиляр вышел к столу под аплодисменты собравшихся родственников и соседей. «Действительно, яркий цвет освежает и молодит, – отметил дом. – Вон как Иван Ильич-то приободрился! Надо бы подсказать жильцам, чтобы в следующий капремонт мне крышу сменили на современную – красную, а ещё лучше – на зелёную».

В другом подъезде учёный-математик, уже давно, без отдыха и выходных дней, бьющийся над сложной задачей, неожиданно увидел простое изящное решение. «Йес! Я сделал это!» – завопил он как мальчишка, не в силах сдержать радость. А за стеной, в соседней квартире, тихонько вздохнула симпатичная девушка. Ей очень нравился этот молодой человек, но как познакомиться с ним поближе, она не знала. «Придётся помочь ей, – тоже вздохнул дом. – Славная девушка, скромная. И ко мне уважительная – недавно окна в подъезде помыла». Раааз! И в квартире вдруг отключились все электроприборы. «Что же делать? Пожалуй, надо посоветоваться с соседом», – решила девушка и бросилась к зеркалу прихорашиваться. «Правильно!» – одобрил дом.

Пожилая женщина задремала, сидя на скамейке под тополем. Тёплые солнечные зайчики, пробиваясь сквозь листву, слегка щекотали её лицо, навевая чудесный сон: будто она, юная и счастливая, гуляет с женихом в летнем парке, пронизанном солнечными лучами. «М-р-р, м-р-р», – что-то пушистое ткнулось под руку. Старушка открыла глаза и увидела своего кота Ваську. «Васенька, нашёлся! Где же ты пропадал, мой хороший? Пойдём скорее домой, рыженький, покормлю тебя», – заворковала она, поднимаясь со скамейки. Кот спрыгнул следом, и они дружно направились к подъезду. «Ну вот, кажется, теперь все счастливы и довольны», – улыбнулся дом, сверкнув чистыми стёклами. День близился к вечеру, обычный день в бесконечной череде будней.