Истерика.

Давненько, ещё в студенческие годы, наша дружная 34 группа

истфила (одни девчонки) решила сходить на концерт Валентины Толкуновой, которая приехала в город Горький. Пробивная и вездесущая староста группы Римма Калинкина сумела раздобыть для нас целых десять билетов во Дворец Спорта. Места были, правда, не в партере, — там сидела солидная и богатая публика, — а в секторе, то есть сбоку на трибуне Дворца Спорта.

Я, как всегда, прособиралась долго и на концерт опоздала. По своему билету я стала пробираться к нашим девчонкам, которые мне призывно махали. Но я до них не дошла. Строгая контролёрша приказала мне сесть на свободное место. Рядом со мной слева сидела незнакомая девушка, а справа место было свободное. Я поудобнее уселась и с интересом стала смотреть на сцену.

Сначала выступали неизвестные певцы и певицы «на разогреве». Потом конферансье объявил:

— А сейчас для вас будет петь наша любимица Валентина Толкунова!

На сцену в фиолетовом платье с золотыми блёстками вышла статная и красивая Валентина Толкунова. Своим прекрасным, задушевным голосом певица с первой песни просто заворожила публику. После каждой песни были сумасшедшие аплодисменты. Цветами завалили край сцены.

И вот Толкунова запела песню «Ромашки спрятались…» Знаменитые душевные слова!

Сняла решительно пиджак наброшенный.

Казаться гордою хватило сил.

Ему сказала я: «Всего хорошего!»

А он прощения не попросил.

И тут я услышала какие-то всхлипы слева. Я повернулась к соседке. Глаза её были широко раскрыты. Лицо побледнело. Она судорожно ртом глотала воздух. Я испугалась. Мне показалось, что у соседки сейчас будет эпилептический припадок. ( У нас в школе у одного мальчика была эпилепсия).

— Вам плохо? – тихонько спросила я. Девушка вцепилась рукой в мою руку, уткнулась головой мне в колени и разрыдалась. На нас стали оглядываться, да и сбоку зрители стали смотреть не на сцену, а на нас. Валентина Толкунова допела песню, и пока ей хлопали, я вывела девушку из Дворца Спорта под недоумёнными взглядами милиционеров и контролёров.

Мы присели на скамейку.

— Что с тобой? – спросила я. Девушка молчала. Но постепенно я её разговорила. История её была похожа на историю героини фильма «Москва слезам не верит». Не поступила в институт. Домой в районный городок Балахну решила не возвращаться. Там были отчим, мать и две сестрёнки-школьницы. Устроилась моляром на завод «Красное Сормово». Получила комнату в общаге. В Новый год её соблазнил их же бригадир. Забеременела. Бригадир оказался женатым.

— Он предлагал мне деньги на аборт, а я не взяла! – рассказывала мне Света (так её звали). – Теперь не знаю, что делать! Хоть в петлю лезь! Кому я нужна теперь, да ещё с ребёнком? Песня-то как будто про меня!

— Света! Я советую тебе ехать в Балахну к маме, рассказать всё и рожать ребёнка! Всё наладится в твоей жизни!

Света грустно опустила голову. Через полчаса мы расстались с ней на автобусной остановке.

Прошло четыре года. Как-то раз я возвращалась на электричке из Горького домой. Сидела у окна и читала книгу. Вдруг почувствовала, что кто-то сбоку смотрит на меня. Я оглянулась. Через проход на соседнем сиденье сидела молодая, полненькая женщина в «интересном положении» и смотрела на меня во все глаза. Через несколько секунд женщина подошла и села напротив меня.

— Вы меня не узнаёте? – спросила она негромко.

— Извините. Нет, — призналась я.

— А мы были на концерте Валентины Толкуновой. Я ревела, а вы меня утешали!

— Да. Сейчас вспомнила!

— Ну, вот. Спасибо вам! Вашему совету! Я тогда к маме вернулась. Отчим её бросил. Мама меня приняла неожиданно спокойно. Я родила девочку. Мама и сестрёнки помогали. Вскоре я на работу устроилась. Всё наладилось! А потом я хорошего парня встретила. Замуж вышла. Вот, сынка ждём теперь! А дочку я тогда Валей назвала. В честь Валентины Толкуновой! Ой, кажется, к Балахне подъезжаем! В общем, спасибо вам большое! Здоровья вам и счастья! До свидания!