Прикосновение к искусству

Эта история в поселке городского типа Прокопьевском приключилась в 1930 году. В ту пору эксплуатация Кузнецкого угольного месторождения велась в многочисленных штольнях да небольших карьерах. Но и строительство новых шахт шло полным ходом. Одна из них, шахта «Коксовая» имени Сталина, строилась на «Марсовом поле».

И вот однажды на стройку шахты прибыла концертная бригада из самой столицы! Для глухой провинции это стало чрезвычайным событием, праздником!

Рабочие соорудили сцену — подиум для выступления артистов.

Никого уговаривать пойти на концерт не было надобности: едва слух о предстоящем концерте прокатился, народ незамедлительно потянулся к «Марсовому полю».

Семьями, с друзьями. Шли со своими скамейками, табуретами. Рассаживались кому где захочется.

По единодушному утверждению старожилов, нравы в те времена намного проще были, люди на стройке чувствовали и вели себя одной большой семьей. Вот и в этот раз, в ожидании концерта, кто-то принес с собой похлебку, кто-то только что сваренную в котелке картошку, огурцы малосольные, чтобы на свежем воздухе (когда-то еще концерт начнется!) перекусить после рабочей смены.

Наконец занавес-простыню отвели в сторону, и к зрителям вышел элегантный мужчина в сопровождении не менее элегантной женщины. Публика недоуменно затаила дыхание. Как?! Это что еще такое! Как можно среди пролетариата, фуфаек и простой холщовой одежды появиться в черном фраке, ослепительно белой рубашке, да еще с вызывающе интеллигентной бабочкой?

— Это кого же к нам прислали? — спросил один из рабочих.

А весь зрительный зал словно ждал этого вопроса и дружно выдыхает:

— Братцы! Да это ж, самые что ни на есть, настоящие буржуа! Не дадим контре одурачить себя их буржуйской пропагандой! Пали, кто чем может!

И в ошарашенных таким приемом артистов летят вареная картошка, малосольные огурцы и помидоры.

Однако в возбужденной толпе находится все же кто-то более рассудительный:

— Вы что же это делаете — едой раскидываетесь! Зажрались, что ли? Имейте совесть, дайте артистам хотя бы слово сказать!

Во время суматохи артист хладнокровно стоит на сцене, очевидно такой прием не впервые переживать. А когда публика немного успокоилась, произносит:

— И что за чепуху вы несете, товарищи? Нашли чем возмущаться! Мы же прибыли к вам сюда, выполняя решение партии и правительства и лично товарища Сталина, чтобы приобщить вас к культурной программе! Это же надо, за буржуев нас приняли! Из-за этих костюмов, что ли? Так это же наша артистическая форма, которую вы своими продуктами только что изрядно подпортили!

Упоминание имени вождя охладило пыл зрительного зала. Поверив, что артисты и в самом деле никакие не буржуи, народ вновь замер в ожидании концерта.

Какое-то время артист укоризненно глядит на пристыженный зал. Но вот он словно переносится в другое измерение, смотрит поверх голов зрителей вдаль, за горизонт, сливаясь взглядом с безграничным простором сибирской земли. И запевает:

Вижу чудное приволье,

Вижу нивы и поля.

Это русское раздолье,

Это русская земля!

Вокруг установилась полнейшая тишина, кажется, что даже птицы перестали щебетать, чтобы не мешать этому голосу, проникающего в глубинные уголки сознания, умиротворяющего душу и сердце своим звучанием!

Закончилась первая песня, а зрители не хлопают?! Артист же, казалось, не обращает внимания, что не аплодируют. Очевидно, чувствует состояние публики, и вновь запевает:

Очи черные, очи жгучие,

Очи страстные и прекрасные.

Вы сгубили меня, очи страстные,

Унесли навек мое счастие….

После исполнения второй песни зрители очнулись и долго аплодируют.

Теперь каждый номер завершается возгласами восхищения и овациями.

…Много лет прошло с той поры, и давно поселок стал большим городом с кинотеатрами, садами, фонтанами, музыкальными школами и театром, который посещают тысячи прокопчан. Но тот первый концерт остается в истории становления искусства города, наложил отпечаток на последующее культурное развитие.

И только жаль, что память не сохранила имен артистов. Зато прекрасное ощущение от соприкосновения с высоким искусством пронесли люди через всю свою жизнь.