Финал любви в прокуренном вагоне

У Меня отмщение и воздаяние (Втор. 32, 35)

Зимний перрон снеговеем пронзало…

Жалким среди чемоданных людей

В гулком роенье большого вокзала

Я разлучился с любовью моей.

#

Женским изменам не следует бурно

Счет предъявлять, как тупой гамадрил.

Я дал ей кушать. И даже культурно

Нижнее место в купе оплатил.

#

Їде нехай ліпше до Конотопа,

Где безмятежной житухе – хана.

Здесь бы, блюдя себя, как Пенелопа,

Сыром бы в масле каталась она.

#

И, повздыхав по-коровьи глубоко,

Чтобы пошлей рассопливить момент,

Несколько гривен вручил на дорогу

Как бесхарактерный интеллигент.

#

Нет бы презреть свой диплом бакалавра

И изо всех слаборазвитых сил

Выступить в стиле шекспирьего мавра –

Изобличил. Осерчал. Удавил.

#

Где там!.. Всё шло в северянинском духе.

И, хоть чело украшали рога,

Не было сцен. Даже для оплеухи

Не поднялась напоследок рука.

#

Поезд ушел. Ничего не поправить.

В прошлом – счастливые ночи и дни.

Красным фонариком в снежную замять

Скрылись навечно в минувшем они.

#

Что изводиться над гущей кофейной –

Был ли я этой паскудой любим?

Сладкие грезы о жизни семейной

Вслед за вагонами скрылись, как дым.

#

Хрупкое счастье в горстях, словно воду,

Хоть расшибись, ни за что не сберечь:

Заторопившись, расплещешь по ходу,

Или меж пальцев всё может протечь.

#

Тошно, родные! Товарищи, тяжко!

Без толку мучить портвейном нутро,

Без толку руки держать нараспашку –

В них только снежных крупиц серебро.

#

Мог ли я знать, что, устав от погони,

Новый партнёр ее, как гамадрил

(Вор-отморозок по прозвищу Билл),

Пьяный от ярости, в общем вагоне

Фейс после акта ей тщательно бил?