Калинин

Каждый год на исходе лета они с женой и сыном уезжали на юг. Однажды с ними отправилась дочка Калинина от первого брака, золотоволосая Дина, хмурая и крепкая девочка, всего-то на десяток лет младше его жены. Его бывшая супруга практически насильно спихнула ребенка Калинину, припоминая невыплаченные алименты. Сын Калинина Рома был не рад, что теперь заднее сиденье придется с кем-то делить, непрестанно скандалил, задергал мать, вполне по-взрослому переругивался с нервничающим отцом. Одна Дина сохраняла тяжелое, какое-то тугодумное спокойствие, глазела в окно, иногда опускала стекло и делала несколько шумных вдохов, словно узнавая пыльные жаркие запахи.

Нынешнюю супругу Свету, кажется, выводило из себя даже то, к чему она раньше относилась вполне терпимо: прошлый брак Калинина, отсутствие музыки в автомобиле, капризы Ромы, долгая дорога и то, что Калинин не пускал ее за руль. «Так бы быстрее добрались», — склочно обвиняла она.

Калинин, утомленный постоянными перепалками, часто сбивался с дороги.

— Надо было навигатор купить, — укоряла Света.

— Сто раз ездили. Я тут все знаю, — говорил он.

— Если бы сто раз, я бы счастлива была, — угрожающе затевала женщина. — Раз в год в одну и ту же дыру выбираемся.

— Щас разберемся.

— Надо было на поезде ехать, — не затихала Света.

— Скучно и дорого, а здесь дешево и сердито, — шутил Калинин.

Они въехали на бесконечное подсолнечное поле, которое он абсолютно точно видел впервые.

— Срежем, — оптимистично сказал Калинин и, не обращая внимания на протесты жены, устремился по ухабистым тропкам вглубь покачивающихся от ветра головастых рядов. Они плутали больше часа, Рома начал всхлипывать и проситься обратно домой.

— Ниче нормально сделать не можешь, — сказала Света. Это его задело.

— Привал, — объявил Калинин и на удивление не встретил протестов — все были голодными.

Разложили небольшую скатерку, Света озлобленно швыряла на нее скромные яства. Калинин побрел куда-то вдоль подсолнухов, его догнала Дина.

— Мне мама телескоп купила, — доложила она. И почти без паузы: — Это я ей сказала, что хочу с тобой поехать.

— Почему? — слегка невпопад спросил Калинин.

— Потому что мы с тобой никуда не ездили. Мама говорила, что ты хорошо водишь, и я хотела, чтобы ты меня покатал.

— Да, — сказал Калинин.

— Но я не хотела тебе мешать.

— Ты не мешаешь.

Это, кажется, был самый продолжительный разговор с дочерью за последние несколько лет. Он и забыл, какая она вдумчивая и светлая девочка.

— А куда мы едем? — спросила Дина.

— В Симеиз, это в Крыму.

— Хотя, это неважно, — отмахнулась она.

— Почему?

— Обычно я спрашиваю, куда мы едем, потому что боюсь, что мы не доедем. А сейчас я знаю, что мы доедем.

Он усмехнулся.

— Ты ведь хочешь туда доехать? — продолжила Дина.

— Да. И поскорее, — невесело улыбнулся Калинин.

— Значит, и я хочу.

Они вернулись в «лагерь», который обступили колышущиеся подсолнухи. Дина присела рядом со Светой.

— Я хочу вам помочь.

Та замерла и посмотрела на девочку так, будто видела ее впервые. Отвела прядь волос с лица.

— Я нарежу помидоры, — сказала Дина.

— У нас нет второго ножа, — ответила жена Калинина.

— Я нарежу вашим. — Она мягко взяла нож из рук Светы. — А вы пока можете делать бутерброды.

— Хорошо, — сказала Света и перевела взгляд на Калинина. Тот пожал плечами.

Когда Света и Дина были рядом, они показались ему очень похожими, почти как сестры.

— Рома, у тебя есть телескоп? — спросила Дина, деловито расправляясь с помидорами.

— Нет, — ответил мальчик, еще не успевший сдуться после недавней обиды.

— А у меня есть, — сказала Дина. — Только он мне больше не нужен. Хочешь, я тебе его подарю?

«Еду, еду, еду, еду я», — хотел было затянуть Калинин, но промолчал, потому что ехать куда-то было уже необязательно.