Куда впадает Волга

Куда впадает Волга

Четвёрка собралась колоритная. Ехали из Челябинска до Петербурга, в эконом-вагоне: народ, по большей части, небогатый. Зато уж сколько припасено в рукаве занятных историй! С такими попутчиками в дороге не соскучишься. Усатый дядька, подполковник, оказавшись в вагоне, мигом вытащил из сумки колбаски, сыр, печенье и целую курицу-гриль. Поглядывая на снедь, он сложил руки на необъятном животе, в ожидании, когда же можно нарушить приличия и приняться за обед. Веснушчатая девушка с верхней полки скромно уселась у прохода, на карауле туалета. Дама лет пятидесяти, пероксидная блондинка, с манерами уличной торговки овощами, без стеснения стянула с себя носки и улеглась поскорее на полку, не желая делиться местом с четвёртым пассажиром. А четвёртым появился парень, не то чтобы красавец, но довольно статный, видно, из интеллигентов. По крайней мере, веснушчатая девушка при его появлении покрылась красными пятнами.

Проехав часов пять, после обеда и сна, после нескольких прогулок по перронам на редких остановках, путешественники, как это водится, заскучали и принялись травить истории. Первым начал подполковник:

— Вот служил я в Афганистане, спали мы не больше четырех часов. Знакома вам служба, юноша?- обратился он к интеллигенту.

— Ещё бы. Только я служил на флоте. Я из Нижнего Новгорода. Волга-матушка. Много приходилось плавать. Между прочим, капитан третьего ранга. Одно такое плаванье чуть бедой не кончилось. Как-то мы в шторм попали на Чёрном море. Ох, качало. Ползали по каютам еле живые, перепугались. Я сам от страха маму вспомнил. Но из последних сил собрал волю в кулак, дополз до рубки и подал сигнал бедствия.

Женская половина купе, ахая и восхищаясь его мужеством, бросилась расспрашивать необычного попутчика. Капитан, выяснилось, ещё и поэт. После долгих уговоров он согласился почитать стихи. С чувством приподняв подбородок, моряк декламировал о любви, о море, о жестокости судьбы. Девушка и пероксидная дама не сводили с героя влюблённых глаз. Не нравились стихи лишь пузатому подполковнику, но он очутился в меньшинстве и потому выражал своё недовольство молча, посредством нахмуренных бровей.

Тем временем подъехали к Нижнему Новгороду. Поэт, он же капитан, покинул покорённое им купе, предварительно пригласив всех в гости. «Если вдруг окажетесь». «Конечно, непременно, а вы – к нам». Были сказаны все любезности, что говорятся в подобных случаях.

Пероксидная дама, намереваясь выйти на перрон – подышать воздухом и прикупить семечек, вслед за поэтом засобиралась на выход. Не обнаружив в сумке кошелёк, она обвела попутчиков растерянным взглядом:

— Но ведь я помню, клала сюда. Нет кошелька. И телефон пропал.

Веснушчатое создание, проверив, в свою очередь, собственную поклажу и признавшись в том же, снова покраснела. Следом за ней и подполковник ощупал на себе пустые карманы. Потом он вдруг заметил:

— А ведь Волга впадает в Каспийское море.

Блондинка вскочила и, с яростью грозя кулаком в окно, разразилась ругательствами. Девушка с веснушками вжалась в сиденье, пряча глаза от стыда. Только подполковника трясло от нестерпимого хохота. И несколько часов кряду он всё повторял: «Хорош. До чего хорош!»

Дарья Федосеева