На переезде

Вот и сегодня шлагбаум опустился прямо перед носом у Сергея Петровича, а когда наконец поднялся, Веденеев рванул с места. Ну, не рванул, конечно, а тронулся: он вообще на дороге вёл себя, как генералиссимус Франко. Тот, чтоб приучить испанцев к соблюдению правил дорожного движения, приказал водителю строго следовать требованиям дорожных указателей. Хорошо, что в России нет генералиссимусов, и можно ездить, как заблагорассудится.

Мигая огнями и завывая, как стая голодных волков, машина ДПС обогнала Веденеева по встречке и через громкоговоритель на крыше пригласила на обочину.

Жизнерадостный младший лейтенант сопроводил Сергея Петровича к своему экипажу, галантно распахнул перед ним переднюю правую дверь, а сам примостился сзади.

— Что же это вы, Сергей Петрович, нарушаете правила дорожного движения? — поинтересовался старший лейтенант, что был за рулём, держа в руках водительское удостоверение Веденеева.

— Я?! — изумился Веденеев. — Да я ни в жизнь! Я даже на шоссе больше восьмидесятине выжимаю.

— Это похвально, — прокомментировал сзади младший лейтенант. — Всем бы так — и мы были бы не нужны.

— Нет, — горячо не согласился с ним Веденеев, — без ГАИникак нельзя: распояшется народ. И теперь-то отморозков на дороге пруд пруди...

— А что, Петруха, — полуобернулся к напарнику водитель, — дельно товарищ рассуждает. Рано ещё нам на самосознание граждан полагаться.

— Рано, ох, рано! — горестно согласился младший лейтенант. — Вот взять хотя бы Сергея Петровича… Ну зачем вы въехали на железнодорожный переезд под запрещающий сигнал светофора?

— Как — запрещающий? Шлагбаум поднялся, я и поехал.

— Вот и приехали на три месяца лишения прав.

— Да не на три месяца, а от трёх до шести, как суд решит, — поправил младшего старшийлейтенант. – А суд решит, как мы решим.

— Да, суд у нас справедливый, — согласился Веденеев. — Как же так? — Шлагбаум поднялся, я и поехал.

— Давайте, Сергей Петрович, вместе посмотрим, что да как, — предложил старший лейтенант и включил планшет. — Вот ваша машина стоит перед шлагбаумом, вот шлагбаум открывается, вот вы трогаетесь. А на светофоре-то красный свет!

Сергей Петрович отёр пот со лба.

— А можно ещё раз прокрутить?

— Смотрите, смотрите! — возликовал Веденеев. — Я ещё не проехал шлагбаум, а светофор погас.

— Ай-я-яй! — закручинился младший лейтенант сзади. — Так вы ещё и правила дорожного движения подзабыли. Напоминаю: статья пятнадцать — четыре: «В случаях, когда движение через переезд запрещено, водитель должен остановиться у стоп-линии». А вы её проехали. Товарищ старший лейтенант, придётся у Сергея Петровича не только водительское удостоверение изъять, но и направить на повторную сдачу экзамена по ПДД.

— Товарищи! Может, можно что-нибудь придумать? — взмолился Веденеев ипоказал старшему лейтенанту пятерню с растопыренными пальцами. Старший лейтенант отрицательно покачал головой и показала Сергею Петровичу две пятерни с растопыренными пальцами.

— У меня только восемь, — виновато пояснил Веденеев. — На дачу еду, огород копать.

— Ну, что, Петруха, внесём свой вклад в обеспечение продовольственной безопасностистраны? — полуобернулся старший лейтенант. — Ладно, гоните вашу заначку и катитесь с богом.

— Спасибо, — сказал Веденеев, пряча документы.— Только разрешите продемонстрировать вам любопытную запись с моего диктофона.

Сергей Петрович пощёлкал кнопками диктофона, всегда находящегося у него включённым в нагрудном кармашке пиджака.

«Что же это вы, Сергей Петрович, нарушаете правила дорожного движения?» — заговорил диктофон голосом, похожим на голос старшего лейтенанта полиции.

Старший лейтенант молча положил Веденеевуна колени его заначку. Сергей Петрович отрицательно покачал головой и показал старшему лейтенанту две пятерни с растопыренными пальцами.

— Петруха!

Младший лейтенант передал старшему две свёрнутые в трубочку пятитысячные ассигнации.

— Ох, Сергей Петрович, ну и жук ты, однако!

— Ему бы в ГАИ работать, — хохотнул младший лейтенант.

— Сотри при нас — и вот твои десять тысяч.

Сергей Петрович пощёлкал кнопками:

— Всё, чисто.

— Вот и ладненько! До свиданья, Сергей Петрович!

— А деньги?

— Какие деньги?