НЕ ГЕРОИНЯ

Она не героиня. Даже меньше, не была в Афгане! И ребёнок…

А развод?.. Скажите, ну не конченная дура. Да, он пил! И что, со всеми разводиться? Но посмела. Пришла с суда и прямиком к окну. На подоконник!.. И до пяти, пока не за ребёнком в садик, так пришлёпнутой счастливой и сидела.

Другая обещает отравиться, цепляет уходящие штаны, а эта идиотка!.. Добро такое, и кому? Своей подруге. На тарелочке: уж как та извинялась (правда, правда!) За мужика: что, будто увела!.. Не смейтесь: дружба дружбой!.. Только возраст. И инстинкт. Что в спину тычет и трындит, что «нужно, как у всех!..»

А общий (как открылось) их мужик. Ключа при расставании не сдал, стал приходить и тырить из малосемейки стеклотару. И в одно из посещений эта дура. Случилась дома, и не с хлебом, и не с солью! А с очень даже острым топором. Спасибо, Нина, их соседка забежала, за воришку заступилась. Не то бы наша героиня срок уже вчистую отсидела, и давно.

Дурища, ну не села и не села! Вон, новый плащ, вон эти туфли-шпильки, этот новый взгляд: живи!..

…Три года, три огромных года!.. Только как-то. Когда, казалось бы, на мужиков, как вид, мы твёрдо объявили: «всё!..» Один возник. Сам тоже разведён! А никого не виноватит, не плюёт за спину. Песни под гитару… А с ребёнком! То в лес, то между ними бокс — ребёнок глупый! А её… Ну, хоть бы пальцем… изверг, всё чего-то выжидает.

Ну, потом! Оно — конечно… Только всё же, всё же!.. Попробуй, если ты уже свободы наглоталась, ну, а тут! Казалось бы, — мужик. А трезвый. Не «зашитый…», просто он не хочет!.. Ну, не заковыка? На Новый год или какие даты, «машет» с аппетитом: анекдоты, песни!.. Утром – амба… Даже пива… Непонятно? Непонятно! Ногти обкусаешь, ведь оно рванёт, — а этот изгаляться! С ребёнком и в кино, и на рыбалку, и уроки!.. Зарплату – до копья!.. Ну, разве не кошмар: смеяться, плакать? Какая-то бессрочная тюрьма. Вон из окна: красавцы нашего аула… — все, как на ладони, с ними всё понятно! А как с этим? Впору в контрразведку…

Вот, к примеру! Приносит муж тебе носки (сама же обронила, что замерзла), утепляет твои ноги, предлагает чаю!..

…Осознали? И в наших курмышах!.. А этот злыдень. Её не то, что дурой, дурочкой не смеет – тут какие нервы? Чуть не съехала с ума!

Но задержалась, потому как, её изверг как-то. Пришёл с работы — чуть ли не приполз. Поел, в постель, а по утру. Одна рука, одна нога (и даже половина губ!). Ни тпру, тебе, ни ну… Инсульт. Мучителя в больничку, всё, казалось бы, на место… Но, видно, где-то показалось мало и через три дня. Чтоб зятю как-то жизнь разнообразить, с таким же замечательным инсультом заезжает его тёща. А в родительской квартире! Лежит её отец, он этих двух притворщиков и раньше…

Ну? Теперь смешно? Тут впору и на стену!.. Только эта. Поплачет дома, сумки соберёт — и веселиться дальше. Потому как врач! Сказала – муж воспрянет. Лет через семь (инсульт такой насмешник). Муж, понятно, забурчал: такие сроки!.. Уломала. Пожить хоть для неё. Мужик, кряхтя, заползал. Начал помогать. В два костыля прогуливаться с тёщей.

…Что для общего удобства жила теперь у них напостоянку. И такая оказалась озорница! Днём кемарнёт, а ночью всем бы спать. Ан – нет: не буду! Но и вы!.. Базлает: «дочка… дочка…»

Все шесть лет. Пять лет назад скончался её муж. А как-то утром. Старушка и сама: вздохнула!..

И — немедленно – болячки. Что до поры сидели тихо (было не до них), вдруг спохватились, навалились! Порознь и врозь.

И муж, не в прок ему инсульт (ну, на руках, пока не носит). Но кофе героине утром – это как закон! По магазинам: в одной руке, да что-то принесёт. А по ночному делу!.. «Надо!.. надо!.. надо!..» Домогатель… Не откажешь. Болящий человек. Какой-то парадокс: «Он лучше не поест!..» И это жизнь?!..

А что до героизма… Не случилось. Не получилось как-то, видно, я о горнем не умею. Да где его при нашей мирной жизни взять? Не получилось.

Я и не горюю, нам эти медали!.. Не пропадём. А просто: поживём!