Помойка

Помойка

В начале девяностых годов, моя мама кое-как скопила немного денег, пошла в магазин и приобрела очень нужную вещь. В тот же день, новый диван привезли в нашу скромную квартиру. После чего, я занялся его собратом, который служил нам верой и правдой более двадцати лет. Сняв боковины, я распотрошил длинное сидение со спинкой и разобрал старый предмет мебели…

Разбирая кучу обломков, я обнаружил две пружинные панцирные сетки. За долгие годы работы они ничуть не потускнели и блестели так, словно только вчера сошли с конвейера. Несмотря на отличный внешний вид, девать их мне было совершенно некуда, а применить не к чему. Поэтому, я взял обе решётки и понёс их на помойку, вместе с прочим мусором.

Когда я подходил к контейнерам, то увидел, что впереди меня шагают двое крепких мужчин среднего возраста. Должен сказать, что они были одеты ничуть не хуже меня – архитектора с большим стажем. На обоих виднелись почти новые кожаные куртки, в меру поношенные джинсы и вполне приличные кроссовки.

Один из моих попутчиков вдруг говорит: – Смотри рубль. Берём? – Берём! – отвечает его товарищ. Нагибается, поднимает с асфальта пустую бутылку из-под пива и суёт её в матёрчатую авоську. Они идут дальше, и второй мужчина начинает рассказывать:

– Вчера вечером встретил Кольку из соседнего подъезда. Ну, тот самый, с которым мы дружили в школе. Мужик вышел из прекрасной тачки. Отлично упакован, с золотой гайкой на пальце, и толстой цепью на шее. Мы немного поболтали. Он рассказал, что отлично устроился, всё у него в полном порядке.

К концу нашего разговора, Колян достал из дорогой куртки навороченный телефон. Пощёлкал кнопками и назвал мне свой номер. Я нашёл в кармане потёртую бумажку, шариковую ручку и, на всякий случай, записал цифры. После чего, он меня спрашивает: – А какой у тебя сотовый?

Я честно отвечаю: – У меня нет мобильника.

Он сильно удивился: – Как же ты обходишься без него?

– Да так. – пожал я плечами. – Ведь это же очень удобно. – начал он меня уговаривать: – Всегда можно соединиться с кем хочешь. Поговорить. Назначить стрелку. Купи себе обязательно и сообщи мне свой номер. Мы с тобой созвонимся.

– Непременно. – отвечаю я, а сам думаю: – Ну, звякнешь ты мне и предложишь: – Давай встретимся! – потом спросишь: – Ты сейчас где? Я за тобой заеду. – и что я ему отвечу? – Извини, мол, никак не могу. Сейчас я шарюсь по помойкам!

Товарищи по несчастью приблизились к мусорной площадке и принялись деловито рыться в полупустых баках. Следом за ними подошёл я. Захотел как-то помочь вдруг обнищавшим людям и ничтоже сумняшеся предложил: – Мужики возьмите пружинные сетки. Вон они, как блестят, наверняка сделаны из нержавейки. Сдадите в пункт приём металла. Выручите за них какие-то деньги.

Один из искателей вторсырья бросил беглый взгляд на предложенные мной предметы и хмуро пробурчал: – Нет, это обычная сталь. Скорее всего… – и, не задумываясь, назвал несколько букв и цифр, видимо, обозначавшие тип сплава.

Ошеломлённый его быстрым и точным ответом, я положил никому ненужные железки возле контейнера и направился домой. Шёл и думал: – Или этот человек, раньше был хорошим металлургом, который мог определить на взгляд марку стали, или, на худой конец, работал на заводе и сам клепал сетки для диванов.

Отойдя на полсотни метров, я наткнулся на давнего школьного приятеля, с которым когда-то учился вплоть до восьмого класса. Потом, он связался с плохой компанией. Совершил что-то преступное и даже сидел два или три раза подряд. Похоже, он тоже заметил меня издалека. Остановился и поджидал, когда я подойду ближе.

Пока я двигался к бывшему однокашнику, он задумчиво смотрел на тридцатипятилетних мужиков, рывшихся в мусорных баках. Мы поздоровались, и он возмущённо сказал: – Надо же дойти до такого скотского состояния.

– Может быть людям жить не на что. – попытался я их оправдать: – Вот и собирают всякую дрянь, чтобы не умереть с голоду.

– Да лучше я убью какого-нибудь чинушу и сяду в тюрьму на всю жизнь, чем буду лазать по помойкам. – резко оборвал меня старый знакомый. Я не нашёл, что сказать в ответ. Мы молча пожали друг другу руку на прощание, и пошли каждый своей дорогой.