Четыре танкиста и собака
— Маруся!- громко крикнул мужской голос.
«Зачем так кричать?»- подумала я и с досадой и потерла виски. Рейс снова
отложили, и я понимала, что сидеть в аэропорту придется еще целых три
часа, ждать, пока расчистят летное поле.
-Маруся!- в мужском голосе звучали странные нотки детскости и удивления.
«Надо же, умудряюсь анализировать вибрации чужого голоса. Вот он,
профессионализм!»- подумала.
— Маруся! – услышала я в третий раз и остановилась – Маруся! Огонек!
Я медленно повернулась и увидела, как прямо ко мне бежит мужчина.
Невысокого роста, с лысой макушкой и развевающимися позади пушистыми
прядями волос.
— Маруся!- еще раз позвал он.
Я присмотрелась, узнавая:
-Густлик, тыыыыыы?
-Я!- он улыбался радостно. И эта улыбка напомнила мне десятилетнего
пацана из моего детства Володьку Олейника с «походной» кличкой Густлик.
— Маруся!- он распахнул объятья и кинулся ко мне –А ты совсем не
изменилась! Такая же красивая, наша Маруся — Огонек!
-Ну, скажешь тоже! Не изменилась! Лет-то сколько прошло?- я аккуратно
выпуталась из его объятий, испытывая радость, удивление и небольшую
неловкость. Ведь глядя на Володю, я понимала насколько изменилась сама.
— Но я же тебя узнал!- сказал он – значит ты такая же, как в детстве. Вот ты бы
меня признала?- хохотнул.
— Ну…не знаю…
-Ладно. Не смущайся. Я знаю, что нет. Ну, расскажи, как живешь…
— Что рассказать? Живу. Работаю. Все как у всех. А ты как?
-Ой, Маруся… Ничего, что я тебя так называю?
— Ничего. Приятно. Как в детстве…
-Да. Как в детстве…- повторил он – А помнишь нашу команду? Янека,
Томаша, Гжеся и Шарика…
-Конечно, помню.
Я посмотрела мимо его головы и вдруг перенеслась туда, сорок лет назад, в
маленькую украинскую деревню с красивым названием — Елизаветка.
В этой деревне жила моя бабушка. Туда же, на каникулы отправляли и
меня. Ребята, с которыми я дружила, были деревенские, местные. Четыре
парня: Володька Олейник, Толик Полевой, Валик Мельник, Гриша Ткачук и я —
Олеся Черненко.
В те годы очень популярным был польский сериал, что шел по
телевидению, о героях войны – «Четыре танкиста и собака».
У бабушки жил пес по имени Шарик. Он был добродушным, лопоухим
существом, любящим играть и бегать по огороду.
Бабушка часто ворчала:
— С такой собакой и весь дом и хозяев ночью вынесут, а она лаять не будет.
Однако я Шарика очень любила.
Однажды после просмотра очередной серии фильма мне пришла в голову
идея — играть в танкистов. Я собрала своих друзей и мы решили создать свой
собственный экипаж танка «Рыжий». Толик стал командиром Янеком,
Володька – башнером Густликом, черноволосый Валик стал грузином
Гжесем, а Гриша — радистом Томашем. Сама я с той минуты превратилась в
санитарку Марусю — Огонек, в честь которой и назван был танк нашего
знаменитого экипажа. Собака Шарик как нельзя лучше подошла на роль
«киношной овчарки» с таким же именем.
В качестве танка было решено использовать земляную яму с большой
тяжелой дверью, в которой осенью и зимой хранилась сахарная свекла.
Летом же яма пустовала.
Каждый день мы встречались в штабе — на огороде под старой грушей, где
принимали важные «стратегические решения». Например, вылазка на
соседский огород за арбузами, или сражение с неприятелями, в роли
которых выступали гуси бабы Пелагеи. Но недавно мы узнали секрет:
оказывается у бабы Глаши, нашей соседки живет кто-то «страшный».
Гришка-Томаш услышал как его мать говорила отцу:
-Бедная Глаша, всю жизнь мается. Ни поехать куда, ни пойти. Сидит на ее
голове это чудище…
Конечно, этим же вечером Томаш нам все рассказал. Мы посовещались и
решили, что завтра днем, когда бабушка уедет работать на колхозное поле,
мы проведем спецоперацию по обнаружению «чудища, которое сидит на
голове у бабы Глаши».
Решили так: Янек вместе с Густликом пойдут на разведку. Томаш, я и
Шарик будем сидеть в засаде. Гжесь приготовит пути экстренного
отступления. На всякий случай.
День был удивительно жаркий и солнечный. Мы прошли через огород и
спрятались в зарослях, пока Янек и Густлик осторожно подошли к хате бабы
Глаши. Гжесь открыл дверь земельной ямы или лучше сказать нашего танка.
Но дверь не держалась, поэтому, он подставил под нее толстый деревянный
сучок.
Возле хаты рос яблоневый сад. Ребята подкрались незаметно и спрятались
за деревьями.
Я, сидя в засаде, видела, как баба Глаша пошла через дорогу на выгон,
доить козу. Янек махнул рукой и мы с Гжесем и Томашем осторожно двинули
вперед.
Дошли до белой стены и заглянули в окно. Но там ничего не было видно.
Тогда Янек, как настоящий командир танка, принял решение — идти в хату.
Благо в деревне никто никогда двери не закрывал.
Мы выстроились в шеренгу и осторожно пошли в темные сени, стараясь не
шуметь. Горница встретила прохладой и запахом сушенной травы. Большая
печь, домотканные половики на полу, белые крахмальные занавески.
Половицы тихонько поскрипывали под нашими босыми детскими ногами,
от волнения и любопытства, щеки у всех были красными.
Мы дошли до большой занавески, которая отделяла часть комнаты, за
которой виднелся угол кровати.
— Там!- показал Янек на занавеску.
Мы были почти у цели. Янек протянул руку и приготовился отодвинуть
занавеску. Но в это время в хату с радостным лаем влетел непонятно откуда
взявшийся Шарик.
Занавеска резко отдернулась, и мы увидели серое старушечье лицо с
маленькими недобрыми глазами и большой родинкой на носу.
— Ааааааа….воры!!!!!- завопила старуха.
-Гав- гав-гав – вторил ей радостный Шарик и прыгал на нас по очереди.
— Полундра!- закричал Гжесь во все горло.
На секунду мы замерли, а затем развернулись и что есть мочи начали
удирать.
— Аааааа….- звучало вслед.
— Гав-гав — вторил Шарик.
— Хулиганы, паразиты… вот я вам покажу!- баба Глаша возвращалась с дойки.
Мы метнулись через огород прямо к нашему танку-укрытию. Первым влетел
в яму Томаш, затем Гжесь. Густлик и Янек добежали следом.
— Маруся, давай, быстрей!- кричал мне Янек.
— Бегу!!!- я мчалась со всех ног и наконец-то тоже заскочила в яму.
Шарик, который продолжал лаять и подпрыгивать, почти меня догнал. Но в
тот момент, когда я спустилась в яму, пес неудачно приземлился на дверь
нашего укрытия. Толстый деревянный сучок, которым была зафиксирована
дверь, резко смялся. Дверь с хлопком закрылась, и мы услышали щелчок
засова, который закрылся силой ударной инерции. Мы все оказались в
западне.
Через мгновение стало темно и тихо.
— Маруся! Ты где?- услышала я голос Янека.
— Я… здесь…И…мне страшно….
— Не бойся Маруся, я с тобой — Янек обнял меня за плечи – я всегда буду с
тобой.
— А тут мыши есть?- вдруг услышали мы дрожащий голос Томаша.
— Мышей боишься? Ха-ха – презрительно захихикал Густлик.
— А змеи есть? — со слезами в голосе спросил Гжесь.
-Ревеш? Рева-карева – храбрился Густлик.
— А если нас не найдут?- вдруг спросила я — что делать будем?
Ребята замолчали. Кажется, на этот раз испугались все.
— Давайте в дверь стучать. По очереди — предложил Янек – сначала Томаш,
потом Гжесь за ним я, потом Густлик…
— А Маруся?- спросил Гжесь.
— А Маруся девочка…санитарка. Стучать не должна. Она нам песни петь будет
и раны лечить – глубокомысленно заметил Янек……
— А давай кофе попьем, прошлое вспомним — услышала я голос Володьки —
Густлика и очнувшись от своих мыслей снова оказалась в аэропорту.
— Давай.
Мы направились к небольшому кафе.
— А как Томаш?- спросила я.
— Хорошо все. Живет в Киеве. Дети, семья, большая строительная фирма.
— А Гжесь?
— Ты не знаешь? Гжесь погиб…он же тогда после школы в Донецк уехал…
— А ты как?
— Хорошо. После армии сразу сюда, в Салехард. Так и остался. Уже дочь —
невеста. И сын.
— Обратно не планируешь?
-Куда? Я теперь у себя дома уже не гражданин… Там все теперь не так, как
было в детстве. А про Янека….
— Знаю — прервала я.
В это время объявили, что начинается посадка на мой самолет.
— Ну все, пора – сказала я, поднимаясь.
-Маруся!- засуетился Густлик — давай телефонами обменяемся, может,
встретимся, поговорим, детство вспомним….
Я посмотрела в его глаза, улыбнулась:
-Запиши – и начала диктовать номер. Он набрал его и сразу перезвонил:
-Ну, все, порядок!
— Ну, пока — я махнула ему рукой и пошла на регистрацию.
Уже стоя в очереди думала о том, что много лет жила и не помнила про то,
что я Маруся- Огонек… Почему? Может потому, что Янеку так и не
исполнилось сорок. Погиб при невыясненных обстоятельствах. Я тяжело
перенесла эту потерю. Помню, новость мне сказала мама. Ведь Янек… был
моим старшим двоюродным братом….
Однако его слова про то, что я — девочка и должна «песни петь и раны
лечить» помнила всю жизнь. Может именно поэтому стала психологом.
Реализовала себя, радостно и позитивно воспринимала мир. Именно
поэтому создала свое счастье….И помогала другим создавать его тоже. В
память о тех счастливых минутах в далеком украинском селе Елизаветка в
компании друзей, моих дорогих ….«четырех танкистов и собаки».
- 6 комментариев
Светлана Захарова
06:35
Чудесный рассказ! Чувствуется ностальгия по геройскому детству! Интересно, как ребятам удалось выбраться из ямы и пришлось ли Марусе песни петь...)))
Николай Лыков
09:01
Добротный рассказ, интересный. Жаль, что объём велик по правилам конкурса.
Лидия Павлова
10:00
Отличный рассказ!
Может, получится его сократить, ведь жаль, если он не будет участвовать в конкурсе.
Удачи вам, Мила! +
Мария Штанова
12:10
Замечательный рассказ! Так мне все это близко и знакомо!
Мила!Сократите начало,где много повторов с диалогами, и тогда Вы уложитесь в необходимое количество знаков.Удачи в конкурсе!
Наталия Мосина
19:16
Трогательный,душевный рассказ!+!
Майя Симонова
21:43
Понравилось!+ УДАЧИ!