Пяткино распутье

Пяткино распутье

Григорий Распутин был известен, как друг царской семьи, старец и целитель. А для моего деда, Федора Паткина, он был дядей Гришей, односельчанином. С Григорием Ефимовичем они жили по соседству, на одной улице в сибирском селе Покровское.

Фамилии Распутин и Паткин (Пяткин) тесно связаны между собой, имеют общую историю и происходят от старого названия села — «Пяткино распутье». Распутье потому, что построено на распутье Тобольского тракта и дороги, ведущей в Орду. А «Пяткино распутье» по фамилии отважного казака Пяткина, который основал здесь небольшой дозорный острожек для защиты торгового пути от набегов кочевников хана Кучума.

Воинские подвиги отчаянно-смелого казака Пяткина и его небольшого гарнизона были отмечены тем, что благодарные купцы построили в поселении часовню Покрова Пресвятой Богородицы. А это было большой редкостью по тем временам.

Но небольшой гарнизон «Пяткиного распутья», состоящий только из мужчин, занималсяне только ратными и хозяйственными делами. Войска Кучума были разбиты. А где Иван, там и Марья появляется. Поселенцы стали заводить семьи, обживаться. Село разрасталось и богатело. Но, видимо, не только с русскими Марьями роднились предки Федора Паткина. Текла в жилах и азиатская, мусульманская кровь. Через многие поколения появлялись в роду ребятишки, как русоволосые, так и вороной масти.

Вот и у Федора и его красавицы-жены Анны в конце двадцатых годов родились смуглые черноглазые мальчишки-погодки, со смоляными, кудрявыми волосами.

Тобольский тракт, на котором стояло «Пяткинское распутье», а потом село Покровское, был не только торговым путем. Кандальный тракт, «русская Голгофа» — именно так называли эту дорогу раньше. По этому пути везли к месту казни царскую семью. А ранее, проходили свой скорбный путь многочисленные каторжане и ссыльные, в том числе и Достоевский, Радищев, Чернышевский, декабристы, князь Меньшиков.

А в двадцатые годы по Тобольскому тракту сплошным потоком шли беженцы, сорванные с мест разрушительной Гражданской войной. Окна дома Паткиных выходили на эту дорогу, и Анна, ухаживающая за малолетними детьми, вживую видела эту людскую беду.

Вскоре и Федор с Анной, наспех собрав малолетних детей и пожитки, тоже вынуждены были бежать по этой дороге на восток. Их семья крестьян-середняков была зажиточной, хотя наемных работников не имела. Опасаясь репрессий, они покинули родное село навсегда, оставив дом и налаженный годами быт.

Но Федор умел не только много и крепко работать. Этот молчаливый и сильный человек, в жилах которого текла кровь казаков, поморов и кочевников, был еще и воином. Он смог защитить свою семью. На телеге, запряженной лошадьми он проехал сотни километров по дороге, наполненной не только беззащитными беженцами, но и бандитами всех мастей, грабившими и убивающими людей. Федор сумел добраться до Омска и купил дом. Жизнь снова стала налаживаться.

И все же Федора настигла война, которая по малолетству миновала его в Первую мировую и Гражданскую. В тридцать шесть лет он ушел на фронт. В составе Керченского десанта попал в окружение и погиб.

Анна поднимала детей одна. Война закончилась. И хотя к ней, статной, красивой женщине сватались мужчины, она навсегда сохранила верность своему единственному и неповторимому Федору. Анна Петровна прожила долгую, хоть и трудную жизнь. В окружении сыновей, внуков и правнуков.

А многонациональная русско-азиатская кровь в роду Федора Паткина продолжает свои хитросплетения. Мы внуки Федора и Анны. Мой брат русоволосый и белокожий. Я же, смуглый черноглазый брюнет. Тоже самое и у наших двоюродных братьев и детей.

Оглядываясь назад, на историю своей семьи, я не могу назвать «плохими» ни отважных казаков, соратников Ермака, ни ордынцев сибирского хана Кучума. Они все мои родственники, мои предки, моя история. История моей страны. Все мы родственники.