Сыну

Я не знаю, — ни кто ты, ни кем ты впоследствии станешь.

Просто помню, что есть ты — и верю в тебя, как в Христа.

Оттого ли меня ты непознанной тайною манишь,
Как художника — тени на сумрачной глади холста,

Как слепого ваятеля — контуры женских коленей,
Как историка — то, что когда-то навеки ушло…
Ты таишься во мне, — как одно из моих вдохновений,
Вместе с тысячью песен, чье время еще не пришло…

Но закончится срок пребывания в тесной неволе,
Разомкнется сжимавший тебя ореол темноты,
И когда задохнусь от объявшей неистовой боли,
То исполнится воля небес и появишься ты…

Закричишь — и замолкнешь, испуганно мир озирая,
И протянешь мне пухлые ручки, пытаясь обнять…
А пока — кем ты будешь, я этого даже не знаю;
Просто верю в тебя, как любая, наверное, мать…