Главное, что бы тебя нашли

Июнь. Полдень. Генка удобно устроился на лежанке из мятой картонной коробки в кустах сирени. Хорошо ему: солнышко греет, но не припекает, ветерок не мешает. Еще бы любимого сорокаградусного топлива для полного настроения. Но деньги вывелись из карманов два дня назад, ходить долги по друзьям собирать – лень. Самому в долги лезть- гордость не позволяет, как-никак, а пять лет назад его знали как лучшего слесаря и сантехника в районе. Но уволили, и поддался Генка алкогольной меланхолии. Нет, он пытался и работу найти, и подзаработать как-то, но кризис, конкуренция. Почти засыпает Генка, но тут таинственный шепот вырывает его из мира грез:

— Дяденька, а вы мужик?

— А? – Генка нехотя открывает глаза.

Над ним нависает детское лицо.

— Дяденька, я вас спрашиваю, вы мужик? Отвечайте, это важно.

Генка садится и удивленно разглядывает девочку лет шести.

— Ну, мужик, допустим. Тебе зачем?

— Мама жалуется, что в доме плохо, мужика нет. Унитаз потек – чинить некому, а вызывать мастера- дорого. Полочки надо прибить.

— А что твоя мама сама не ищет? – Генке даже интересно стало.

— Мама искала, — девочка вздыхает, — но бабушка говорит, она невезучая на мужиков. В общем, я решила взять дело в свои руки. Дяденька, вы мужик? Надо унитаз починить и полочки прибить, и балконную дверь перевесить, и батареи проверить. Не бесплатно, мама сегодня пирожки печет, и чаем вас напоим.

— Ну, пойдем. — Пожимает Генка плечами, выбирается из кустов, кое-как приводит себя в порядок и следует за девочкой.

Они идут к его дому, в его подъезд, вот только поднимаются на второй этаж. И Генка вспомнил, что да, недавно тут квартиру продали. Именно в нее и звонит девочка. Дверь открывают через несколько минут, со словами:

— Ты нагулялась, что ли?

И на пороге появляется дама, пусть не красавица с обложки, но миловидная и по-домашнему уютная. Она жутко смущается при виде Генки, и внезапно, он сам начинается смущаться.

— Дашка, — новая хозяйка квартиры смотрит на дочь с непониманием, на гостя – с опаской. – Ты что?

— Я нашла мужика, — гордо выдает Даша и заходит в квартиру. – Он обещал все починить, и прибить, и проверить.

— Да я это… — Генка вдруг понимает, как нелепа вся ситуация. – Я помочь думал…

— Да мы сами, — женщина мягко улыбается и закрывает перед носом Генки дверь, вежливо добавив на прощение. – До свидания. Вы уж извините, она у меня непоседа. Вечно как что придумает…

Генка вздыхает и поднимается на этаж выше, в свою квартиру. Дома он смотрит на себя в зеркало: вид жуткий. Одежда грязная, волосы не расчесанные, под глазами синяки. Ну, правильно, напугал женщину. Эх, ты, супермен. Грустно и пусто Генке. И хочется хоть как-то реабилитироваться и перед жизнью, и перед собой и перед соседями.

Рабочий комбинезон все так же висит в кладовке. Видать, как память берег. Генка приводит себя в порядок, находит разбросанные по дому инструменты. И после обеда снова звонит в уже известную квартиру. И вновь дама открывает ему дверь, только в глазах ее – невольное удивление и даже, уважение.

— Но мы не…- пытается протестовать хозяйка.

— Мадам, — Генка склоняет голов в знак уважения. – Коли ребенок просит помощи, то настоящий мужчина должен помогать. Показывайте фронт работы. С вас ужин и чай. И ради Бога, не оскорбляйте меня подозрительным взглядом, воровать я не привык.

И до вечера он чинит и латает чужую квартиру. Вешает полочки, лечит текущий унитаз, проверяет ванну и раковину, батареи и двери. День заканчивается не горячительным напитком, а вкусным чаем с домашним пирогом. И внезапно именно такой простой ужин и давно заброшенная работа наполняют Генку новыми силами и надеждами. И уже в своей квартире думает он: а не написать ли объявления в газету? Вдруг кому сантехник нужен, за умеренную плату.

Я приехала в гости к бабушке в конце лета.

— Глянь, — бабуля встретила меня у подъезда. – Ты глянь, что делается.По весне еще мужик пил, а за лето как исправился. Генка-то наш, с новенькой соседкой сошелся, и работу сразу нашел, и девчонку ее воспитывает как отец родной. А знаешь, что он мне сказал недавно. Вот как в жизни бывает: сам себя потеряешь, совсем пропадаешь, и тут главное, чтобы хоть кто-то тебя нашел.