Кукла. Клады войны.

О чём же тебе рассказать?

Видишь, по дороге идут люди с металлодетектором? Их много бродит по нашим лесам. Это кладоискатели. Спросишь, должно быть: а откуда же тут клады? Не бывало здесь ни морских пиратов, ни испанских завоевателей, ни золотых рудников. Всё верно. Зато ездили по дороге, что на Козлово, в сторону Шаворского озёрка, зажиточные купцы. А в тех овражках встречали их шелопугинские ухари, горячие головы. Самой деревни Шелопугино имя происходит от слова «шелепуги», что значит – разбойники. А нашей деревни имя – Стректово, от глагола «стрековать», по-иному – встречаться. Видишь, тут как раз три дороги сходятся: на Козлово, на Гдов, да к Чудскому озеру. Так вот и прятали горшечки с золотом – то купец, чтобы не досталось оно лихому человеку, то разбойничек, чтобы урядник не поймал его с поличным.

Ну, а потом – кому какая судьба выпадала. Народу-то здесь было! Как сойдутся на зимнее гулянье на Городищенскую гору – тысячами: кто на санках катается, кто хороводы водит. Не обходилось без драк с поножовщиной. Иной и обрез под полой овчинного полушубка приносил. Бедовый был народ, отчаянный. Это сейчас у нас на деревне пусто. А тогда… Храмы-то у нас какие? На сотни человек! А нынче покинутые стоят, разве что десяток старушек-прихожанок наберётся.

Жили тут неодолимые разбойники, братья Гусятниковы. Как в сказке, трое их было. Поймали братьев однажды, посадили в Питерские Кресты, это тюрьма такая, с крепкими стенами, да с железными решётками. Все они были в одной камере. Вот старший брат и говорит: «Качните-ка решётку, да и пойдём вон!» Младшему решётка не поддалась, не совладал и средний. А старшой только поднатужился – так с куском стены и вынул. Сбежали они все, да после попались под пули одного храброго купца. Только младший и выжил, заполз, весь в крови, под крыльцо, насилу его оттуда вытянули. Такие были богатыри, силушки не занимать! Кабы к этой силушке ещё и совести прибавить…

Ну, так вот, может те братья Гусятниковы, или кто другой, зарыли тут клад, что найден был в сороковые годы нашей сродницей. Двоюродная сестра моего отца, Татьяна, девчонкой рыла окоп, или землянку. Ударила в ком земли, а из-под лопаты – будто яркие брызги, разлетелись денежки от разбитого ею горшка. Да собирать-то она их не стала, не до того было. Война!

Война-то сюда скоро пришла. С севера и с юга зажимали пограничников в клещи наступающие фашисты. Чудскую флотилию пришлось спешно затопить. Матросов и красноармейцев тайными тропами выводили на восток по зыбучим Песьему да Чистому мху местные жители.

Мало кто прорвался к своим, большая часть осталась «в партизанах», в Сороковом бору, в других, тогда ещё широких и могучих, Гдовских лесах. И у нас в роду были партизаны. А бабушка моя, случалось, пекла для них хлебы. Есть-то в лесу тоже ведь надо! У бабушки в доме в войну ох как много народу жило! Своих детей трое (старший ушёл в лес), сестра Санюшка с сыном да дочкой, городские постояльцы. Твоя бабушка Нина совсем малолеточкой была, ей на начало войны три годика исполнилось.

Вот однажды бабушка у печи с хлебами управлялась, а Санюшка с детьми за рекой в сарае от бомбёжки пряталась, вместе с другими, деревенскими и пришлыми. Бомбы стали близко падать. Началась паника, люди побежали, старшие дети впереди всех. А Санюшка – хозяйственная, видать, была баба, сняла с моей мамы зелёное шерстяное платьице, сказав при этом:

— Помирать и без платья дóбро! – и припустила за всеми.

Мама заплакала, побежала следом. Да ведь она была мала, всего три годика, как взрослых догнать? Добежала она до речки Ёглины, никого уже рядом нету. А мосток – три жёрдочки, без перил. Ступить на него для ребёнка – верная смерть. И тут мама увидела на берегу куклу, какой у неё никогда не было – саму тряпичную, но с настоящей фарфоровой головой. Видимо, кто-то в суматохе переправы обронил. Успокоилась девочка, обрадованная такой находке. Вернулась в сарай, села голенькая на солому и стала с куклой играть. Отсюда и забрала её моя бабушка, укутав в пуховый платок…

Война, она во многом и во многих правду показывает. Вот теперь и рассуди, что тут настоящий клад – золотые денежки из горшка, или найденная ребёнком на берегу речки кукла?