Чили и шоколад

Тем сумрачным утром, даже когда кончился ливень, люди не торопились выходить из дома. С улицы сквозь тюль на окнах были видны телеэкраны, накрытые столы и лица, тревожные не то от ночного ненастья, не то от новостей телеведущих. Только одиночки, как тот путник, что бродил вдоль закрытых дверей по опавшим раньше времени листьям, в воскресенье выходят на улицу после такой непогоды.

На маленькой площади послышался скрип замка и железной двери, два столика и четыре стула первой открытой кофейни оказались на тротуаре.
Путник ждал. Возле него стояла пара сорокалетних влюблённых. Одиночка уступил им первый, влажный от хозяйской тряпки столик. Понял: им он нужнее. Сам сел за соседний и заказал шоколад с чили — лучший напиток, когда от тоски стынет сердце.
Час спустя открылось ещё несколько заведений, и площадь заполнилась стариками. В шерстяных беретах, в жилетах и безупречно отглаженных брюках, они тепло здоровались друг с другом и прижимали к груди папки. Поговорив, посмеявшись благостным старческим смехом, расселись по скамейкам. Лишь один остался на ногах. Он вдохнул так полно, насколько лёгкие позволяли, и начал читать с бумажки, которая дрожала в его руках, словно от ветра.
Путник взял свой стакан с шоколадом и подошёл ближе. Один из слушателей указал ему на свободное место рядом.
— Что он читает? — спросил соседа путник.
— Вступление для своей книги. Мы собираемся здесь каждое воскресенье и показываем наброски.
— Вы писатели?
— Мы начинаем.
Путник поджал губы. Старик улыбнулся.
— Да, только сейчас начинаем. Каждый всю жизнь возделывал своё поле: кто на фабрике, кто на рынке, кто в кабинете. Дети, жена… беллетристика, знаете ли, не кормит, а каждый из нас с юности хотел быть кто писателем, кто поэтом. Теперь наконец появилось время. Пока ничего хорошего не выходит, но надо стараться.
Путник кивнул и протянул старику свой стакан с напитком.
— Вот, возьмите. Мне сказали, что шоколад с чили согревает сердце.
— Спасибо, — ответил старик и перевёл влажный взгляд на свою папку.