Фалеристка

— А у меня вот что! – трехлетний Степа разжал кулачок. На ладошке лежала октябрятская звездочка.

— Откуда это у тебя? – спросил папа.

— Баба Галя дала.

— И зачем тебе эта дрянь? – спросил дядя Сережа.

Степка быстро сжал кулачок и спрятал руку за спиной.

— Ой, у него целая коллекция, — весело сказала мама, — да, маленький?

— Да! – согласился Степа, не совсем понимая, что значит «коллекция».

— У бабы Гали барахло дома не помещается, раздает внукам, — захохотал дядя Сережа, — нам вот пластинки со сказками отдала. На чем мы их будем слушать, ма?

Баба Галя поджала губы.

— И много у тебя их? – спросил двоюродный Алик, в ожидании торта и чая изнывавший от взрослых разговоров.

— Много. Пять. Или даже сто! – похвастался Степан.

— Ну-ка, покажь, — Алик нырнул под стол и вынырнул рядом с братом. Степка радостно побежал в свою комнату, Алик пошел за ним.

-Вы мне, Галина Васильевна, парня не портите, — сказал папа и зять по совместительству.

— Я просто отдала мальчику старые значки, ему понравились.

— Нет, не просто понравились, — горячо возразил зять, — это все ваши идеологические экзерсисы. Тихой сапой, так сказать…

— В самом деле, мама. Ребенок уколоться может. Или вообще проглотить, — дочери и жене по совместительству всегда очень трудно занять чью-либо позицию.

— Кашами кормите ребенка, кашами, — только и сказала ответчица.

В детской Степа взял с полки жестянку советских времен, на которой было написано «Тахан халва», и протянул Алику. Алик снял крышку и помешал пальцем в жестянке.

— Ну и барахло! – он поддал жестянку снизу так, что все значки выпрыгнули на пол.

Степка заголосил.

— Что случилось? – встревожилась мама, спросив выходящего из детской Алика, и бросилась на плач.

-Чего он ревет? – спросил дядя Сережа.

— Я сказал, что у него барахло, — ответил Алик и получил подзатыльник. – А чё? Ты сам говорил: барахло!

От второго подзатыльника Алик увернулся.

— Ну не плачь, маленький, — притянула к себе мама Степу. – Сейчас соберем. Положим в баночку и больше никому-никому не покажем. Она опустилась на пол и стала подбирать значки.

– О какой! Просто медаль! «Победитель соцсоревнования». А это… Юр, иди скорей сюда.

Папа и муж Юра по совместительству нехотя поднялся из-за стола.

— Магнит принести? Или лучше веник? – и вдруг замолчал, наклонился и поднял с пола значок.

— Ух ты! «Почетный донор СССР». Это вы, дорогая теща?

Баба Галя и «дорогая теща» по совместительству кивнула.

— А вот смотри, какой комсомольский значок здоровый. «Ленинский зачет».

— Нормально! Зачёт! – опять загремел на весь дом дядя Сережа.

— «Знак ГТО на груди у него», — процитировал папа, вертя в руках желтенькую кругляшку.

— Золотой. Только у одной из класса, — скромно ответила в детскую баба Галя, — все лишь на серебряные нормы сдали.

— А такие у моих родителей были. Они студентами тоже кровь сдавали, — папа Юра высунулся в гостиную, держа за длинную ножку-иголку красную капельку крови.

— Общество потери невинности! – брякнул дядя Сережа, но баба Галя так на него цыкнула, что он сразу стушевался и замолчал на какое-то время.

Родители сидели на полу вместе со Степкой и подбирали рассыпавшиеся значки:

— «Общество охраны памятников… Что это?»

— А вот про книголюбов я помню…

— «100 лет заводу «Севкабель»…Ма, ты сколько там оттрубила? Сорок?» — «Больше, чем я живу.» — «А я уже четвертую работу поменяла.»

— Смотри, это значок выпускника техникума. Странный какой.

— Университетский! Ромбом!.. Работала и училась…

— «Ударник коммунистического труда».

— «Победитель соцсоревнования»… Уже был вроде… А, год другой.

Они перебирали эти железки, словно листали биографию – биографию своих родителей, биографию страны, биографию эпохи.

— Ба, — Степка протянул ей звездочку, и баба Галя приколола значок ему на рубашечку.

— Ой не могу, — вновь подал голос неугомонный дядя Сережа! – Ну и умора! Ты хоть знаешь, кто это на звездочке в середине, весь такой золотой-презолотой?! Тебе ж баба Галя, небось, про него рассказывала, книжки читала, а? И, выпучив глаза, рявкнул: «Всем мо-а-а-алчать!»

А все и так молчали, кроме дяди Сережи.

— Ну, что? – повторил он вопрос, — Кто же там золотой посередке?

— Ангел, — серьезно ответил Степка и поправил звездочку за лучик.