Калейдоскоп

Посвящается моей маме

Десятки стеклышек, собирающих вновь и вновь уникальный пазл,- летняя поляна, звездное небо, персидский ковер, осенняя акварель, бушующее море…

Мама собирала калейдоскопы с детства. Вглядываясь в причудливые неровные цветные стекла, она вспоминала города, в которые ее занесла судьба. Дети из семьи военных никогда не знают, где начнется следующий учебный год – на неприветливо холодном Дальнем Востоке или Восточной Сибири, в пустынных степях Южного Казахстана, под палящим солнцем Ташкента.

Уезжая из очередного города, запечатлев в памяти обрывки фраз, вереницу гарнизонных домов, плантации хлопка, волшебные орнаменты мечетей Самарканда, казахские юрты, одиноко раскинувшиеся посреди бескрайних степей, она возвращалась к ним, — мысленно, щурившись, пристально изучая каждое стеклышко очередного калейдоскопа.

Когда мне исполнилось пять лет, мама подарила калейдоскоп – желтая трубка около 10 см, синие, зеленые, красные стеклышки, превращающиеся в удивительную мозаику детских воспоминаний. Признаться честно, он не стал любимой игрушкой, не будоражил фантазию, я не возвращалась к нему трепетно, в ожидании волшебства. Возможно, причина кроется в моем сером петербуржском детстве, — его сложно отразить яркими цветами калейдоскопа. Ему ближе бежевые, серые цвета раковин и камушков, собранных на берегу Финского залива в летнее время.

Поэтому я не сохранила прошлое в калейдоскопе, но мое настоящее в нем. В прошлом году мама купила последний калейдоскоп в своей жизни. Ее зрение ухудшилось в последние годы, часто перед глазами возникала пелена, мутные круги. Чтобы скрасить тянущиеся бесконечно часы в постели, она брала в руки калейдоскоп, стоящий на прикроватном столике, встряхивала его, крутила, всматривалась в прошлое… и уходила мучительная боль, уходили недавние тягостные часы в больнице, уходило охватывающее бессилие, отчаяние. Оставались лишь переливающиеся на солнце крыши мечетей Средней Азии, нескончаемые мрачные леса Сибири, песчаный ветер казахских степей, лазурь Азовского моря и временами свирепые или нежные волны Черного моря.

После маминой смерти я взяла ее последний калейдоскоп и попыталась увидеть в нем то, что вставало перед ее взором, — не получилось. Я только лицезрела недавнее настоящее. Увидела ослабшую маму, которая уже была не в силах читать, смотреть телевизор, заниматься шитьем. Увидела человека, который вместил всю радость, свел весь досуг к единственной вещи — калейдоскопу.

Я сохраню его в память о ней и заведу собственный калейдоскоп воспоминаний. Внутри него будут переливающиеся яркие детали разного размера, формы, — они станут лейтмотивом новой жизненной главы. И через несколько лет, когда возникнет желание предаться ностальгии в ненастный осенний день, возьму его с полки, слегка зажмурюсь и почувствую букет запахов восточного базара, аромат полевых цветов русской деревни, дотронусь до теплой ласкающей воды Средиземного моря, вдохну холодный воздух гор Кавказа…

Никто не знает, что ждет за ближайшей дверью, но можно открыть ее с улыбкой и безмятежной душой, по-прежнему веря в чудеса и светлых людей …