Чапаев у любовницы.

Несколько лет назад довелось мне быть на курсах повышения квалификации в Нижегородском институте развития образования. Курсы длились две недели, поэтому домой я не ездила, а жила в общежитии. В комнате со мной было ещё три женщины, тоже с курсов. Две старушки лет за семьдесят. (Зачем им были нужны курсы в таком возрасте, для меня осталось загадкой).Одну звали Ксения Михайловна. Она была очень похожа на Н.К. Крупскую. Я её про себя так и звала «Крупская». Её подругу звали Анна Петровна. Копия нынешней артистки Светланы Светличной. Маленькое, подвижное личико её было всё в весёлых морщинках. Третья постоялица – Нина Васильевна – состояла из трёх шаров: голова, тулово, нижняя часть. Про себя я назвала её «Снеговушечкой» ( см. слово «снеговик»).

И вот как-то раз вечером старушки наши раздобыли у дежурной по этажу чайник. И мы все чинно сели за стол пить чай. Женщины мы были запасливые, и на столе было много разной снеди: и пирожки, и конфеты. и баранки, и даже эклеры. Чаепитие обещало быть долгим, но вот разговор, как на грех, не завязывался. И тогда наша мудрая «Крупская» вдруг предложила:

— Девочки! А давайте рассказывать анекдоты!

— Кто же первый начнёт? – спрашиваю.

— А я сейчас, как в детстве, считалочкой сосчитаю! – весело так отвечает «Крупская». -Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить – всё равно ТЕБЕ водить!

Палец «Крупской» остановился на мне.

— Ну, дорогая Ирина Сергеевна, с вас анекдот!

Все анекдоты из головы у меня вылетели. Я хотела отшутиться, но вдруг из студенчества вспомнила старый анекдот про Чапаева.

— Анекдот про Чапаева, — озвучила я. – Была у Чапаева любовница. Жила она в городе с мужем в большом доме на втором этаже. Когда муж уходил, к ней захаживал Чапаев. Поставит он коня под окном, как муж застучит, Чапай раз в окно, прыгнет на коня и ускачет!

И вот как-то Чапаев милуется со своей любовницей, а в дверь вдруг постучали. Чапаев в окно и выпрыгнул. Любовница открывает дверь, а там конь Чапаева стоит и говорит:

— Передайте, пожалуйста. Василию Ивановичу, я в подъезд зашёл, а то дождик начался!

Молчание воцарилось за столом.

— Не смешно? – робко спросила я.

— Отчего же не смешно? Смешно! И даже очень! – задумчиво сказала «Крупская», отпивая чай из стакана. – Я полагаю, лошадью Чапаева был Петька?

— Петька? Почему Петька? – изумилась я.

— Так лошадь-то была говорящая! – сразила меня Ксения Михайловна.

— Да? Может быть! – растерялась я.

— А я думала у Чапая любовницей Анка была! – загребая могучей ручищей третий эклер, встряла в разговор «Снеговушечка».

— Может, Анка и была! – соглашаюсь я.

— Так с Анкой Чапай бы везде мог! И на тачанке, и под тачанкой, и на природе! Зачем ему к неё на второй-то этаж лезть? – убеждает меня «Снеговушечка», облизывая свои толстые пальцы после эклера.

— Нет, я думаю, любовницей Чапаева жена Фурманова была! – неожиданно говорит «Светлана Светличная», кокетливо покачивая головой, – В том доме-гостинице, наверняка, она с мужем жила!

Анекдот мой, как воблу, разобрали по «косточкам», и «Крупская», как в школе поставила мне оценки:

— За содержание – «четыре», за форму изложения – «пять»!

— Если со второго этажа на задницу приземлился Чапай-то, наверное, шибко копчик зашиб! – «Снеговушечка» продолжила анализ моего анекдота.

«Крупская» слегка поморщилась при слове «задница» и наставительно сказала:

— Всё, Нина Васильевна! Ваша очередь нас смешить!

— Сейчас, девчонки! Только с мыслями соберусь! – согласилась «Снеговушечка», двумя толстыми пальцами ловко подхватывая эклер, на который, в общем-то, рассчитывала я.