Ошибка директора Козлова.

— Ну, Пётр Ильич! Вас нам сама судьба послала! – заведующий районным отделом народного образования закрыл трудовую книжку Петра Ильича Козлова. – Если мы вас в Мошкинскую школу №11 директором назначим, сработаете?

— Сработаю! – уверенно ответил Пётр Ильич.

— Ну, и славно!

25 августа на педсовете нового директора представили педколлективу .26 августа с утра Пётр Ильич занимался тарификацией, в дверь его кабинета постучали.

— Входите! – предложил Пётр Ильич.

В кабинет вошёл высокий мужчина с чёрной, окладистой бородой. В руках у него был аккордеон.

— Наум Петрович Алёнушкин! – представился мужчина и без разрешения сел на стул. – Я слышал, вам учитель пения нужен?

— Да, учитель пения нам нужен! – подтвердил Пётр Ильич.

Алёнушкин заиграл на аккордеоне и бодрым голосом запел:

— Нам песня строить и жить помогает.

Она, как друг, и зовёт и ведёт!

И тот, кто с песней по жизни шагает,

Тот никогда и нигде не пропадёт!

Потом Алёнушкин проникновенно сыграл мелодии из фильмов «Возвращение Будулая» и «Долгая дорога в дюнах».

Пётр Ильич заслушался.

Алёнушкин закончил играть и спросил:

— Ну, как?

— Здорово! – похвалил директор. – Вы просто виртуоз! Я вас беру! Пишите заявление! Часов у вас будет много! Плюс хор учеников и учителей!

-Всё будет в лучшем виде! – заверил «виртуоз».

Только Алёнушкин вышел, как зазвонил телефон.

— Алле, коллега! Вас беспокоит директор школы №15. Вы Алёнушкина на работу взяли?

— Да.

— Ой, зря, батенька, зря! Лентяй он и любитель Бахуса! Кстати, все 33 зуба он выдернул и всех родственников перехоронил! Не отпускайте никуда!

— Перевоспитаем! – уверенно ответил Козлов.

— Ну, ну! Удачи вам!

Озадаченный Пётр Ильич положил трубку. В кабинет заглянула завуч Таисия Павловна.

— Пётр Ильич! Вы Алёнушкина случайно не приняли на работу?

— Принял!

— Пётр Ильич! Что вы наделали! – застонала завуч. – Мы с ним замучаемся! Не работник он!

— Перевоспитаем! – уже менее уверенно ответил директор.

— Пап! Урок пения такой клёвый был! – сообщал дома ученик Козлов- младший директору Козлову-старшему. — «Алёнушка» так здорово поёт!

«Мы идём по Уругваю.

Ночь – хоть выколи глаза!

Слышны крики: «Ау, ау!

Раздевают догола!»

— Это он вам на уроке пел? – холодея внутри, спросил Пётр Ильич.

— Не-а! На перемене!

Через неделю сын спрашивал:

— Пап! А как Шопена звали?

— Фредерик, кажется! А зачем тебе?

— Да, разгадывали на пении! Учитель загадал, типа «Поле чудес», а сам ушёл к трудовикам.

Ещё через неделю Пётр Ильич узнал, что ученикам на пении заводится пластинка «В хоккей играют настоящие мужчины!» раз по 30, и ученики записывают слова! Самостоятельно!

По пятницам и субботам Алёнушкин перестал приходить на работу.

— Он на свадьбах играет! – пояснила завуч Таисия Павловна.

— В субботу не был, потому что тётку хоронил в Саранске! – объяснял сам Алёнушкин.

— Хор у нас готов? – сухо спросил Пётр Ильич.

— В «призах» будем! – заверил «виртуоз».

Женский педагогический хор Мошкинской школы в красных водолазках и чёрных юбках стоял на сцене Дома Культуры.

Алёнушкина не было.

Без музыкального сопровождения хор грянул «Прощайте, скалистые горы». В зале смеялись и шептались:

— Алёнушкин-то в вытрезвителе сидит!

После смотра взбешённый Пётр Ильич вызвал к себе учителя пения.

— Наум Петрович! Пишите заявление по собственному желанию…

— Пётр Ильич! Что вы так разволновались? Ничего писать я не буду! «На носу» смотр ученических хоров! В «призах» будем»!

Алёнушкин заиграл на аккордеоне и запел:

— Не отрекаются любя!

Ведь жизнь кончается не завтра!

Я перестану ждать тебя,

А ты придёшь совсем внезапно!

Не отрекаются любя!

И медленно Алёнушкин покинул кабинет изумлённого директора.