Оловянная ложка

Иннокентий – малец10 лет, очень худой, но жилистый, вечно босой, заросший густыми русыми волосами, из-под которых поблескивают плутоватые серые глаза.Он старший из четверых сыновей комиссара Ивана Соловьева, умершего от не долеченной раны через год после окончания Великой Отечественной войны. Иннокентием его называл отец, суровый человек, всегда одетый в военную форму, пропахшую табаком.Сын тяжёло переживал смерть отца.Он очень гордился им, боевым офицером, вернувшимся с войны целым и невредимым, вся грудь в орденах. А теперь Иннокентий завидовал тем, у кого были отцы, пусть и инвалиды.

От отца ему досталась на память солдатская оловянная ложка. Малец провертел в ручке дырку, продел в неё веревочку и повесил ложку на шею, чтоб не потерялась, как награды отца, которыми играли братья.

Мать звала его Кенькой.Она с утра до ночи работала в колхозе, но прокормить ораву мальчишек не могла: на трудодни давали так мало продуктов, что голод стал, в конце концов, просто невыносимым.Брат Валерка, родившийся уже после смерти отца, орал день и ночь, и успокоить его можно было, лишь сунув в рот марлю с нажёванным хлебом.А хлеба-то и не было.И тогда Кенька стал тайком попрошайничать.Но его учительница сказала матери, что он давно не посещает занятий, и та решила выяснить, почему.

Кенька, дойдя до школы, не пошел в класс, а шмыгнул в кусты возле неё, достал из сумки учебники и спрятал под ворох листьев. Потом, приплясывая босыми ногами по покрытой инеем земле, помчался в соседнюю деревню: вчера там был престольный праздник. Чутьё не подвело мальца – ему подали несколько кусков хлеба. Обратно он летел стрелой, предвкушая, как они с братьями будут его есть.Когда Кенька заметил мать, прятаться было поздно. Она ухватила его за ухо и грозно спросила:

— Куда это ты разбежался в другую сторону от школы? А что в торбе? Где книги?– она пошарила в сумке и заревела. – Кусочничаешь? Побираешься? Нас с батькой позоришь? А кто за тебя учиться будет?

Кенька не выносил, когда мать плакала, и сам захлюпал носом:

— Мама, я не буду больше учиться. Читать-писать умею и хватит! В колхозе работать буду, трудодни получать, а то шибко голодно нам. Ты сама скоро с голодухи помрёшь, и молока у тебя нет. Чем Валерку кормить?

Мать утерла слёзы и сказала:

— Ладно. Завтра пойдём в правление. Конюху помощник нужен. Может, председатель согласится тебя оформить.

Мать в деревне прозвали Комиссарихой. Может, потому что вышла замуж за военного комиссара, а может, за крепкий характер. Она добилась, чтобы 10-летнего Кеньку приняли на работу. Он трудился, как взрослый, страшно уставал и иногда засыпал прямо в лошадином стойле.

Однажды во время грозы испуганная лошадь заметалась по стойлу и наступила спящему Кеньке на голову. Прибежавший конюх увидел на подстилке мальца с раздавленной головой и отвез в больницу.

Старый доктор Гулынин собрал голову Кеньки по кускам и вернул его к жизни, но после операции малец перестал говорить.Врач мучительно раздумывал над тем, как вернуть ему речь.И придумал.Он спросил нянечку, которая ухаживала за Кенькой после операции:

— Было ли что-нибудь такое, что особенно волновало пациента?

Нянечка припомнила, что малец, когда пришёл в себя, сильно волновался, не обнаружив на шее ложку на верёвочке, которую сняли, готовя его к операции. Успокоился, лишь когда ему её вернули.Доктор тут же приказал её изъять незаметно для пациента и вернуть только после того, как он разрешит.

— Пациенту необходимо сильное эмоциональное потрясение, чтобы он заговорил, — сказал врач.

Нянечке пришлось ночью пробраться в палату и умыкнуть из тумбочки Кенькино сокровище. Наутро он перерыл все тумбочки, заглянул под каждую кровать и, не найдя пропажи, бурно разрыдался. Вызванный к нему доктор делал вид, что ничего не понимает. И только после того, как багровый от натуги малец промычал:

— Л-л-лож-к-ку м-м-мою ук-к-кра-али! — доктор радостно похлопал его по спине и велел нянечке вернуть похищенное.

Постепенно, с годами, заикание у Кеньки почти совсем прошло, а солдатская ложка его отца до сих пор хранится в серванте моего отчима Соловьёва Иннокентия Ивановича.