В платье старинном кружась

В платье старинном кружась

Рыться в сундуке одно удовольствие, не находите? Как много хранит сундук — целую историю одного человека, его семьи, историю народа, а следом и историю целой эпохи, тех ценностей, того образа жизни, тех норм поведения.

Нас встречали и всегда будут встречать «по одежке». Сложно не обратить внимание при первой встрече на то, как выглядит человек. Костюм, особенно раньше, рассказывал очень многое – статус, уровень достатка и влияния, возраст, семейное положение. В нашей семье, где переплетаются традиции нескольких народов, всегда был особый интерес и трепет к тому, что унаследовано нами от наших предков.

Жить в г. Санкт-Петербург, но при этом неустанно рассказывать о том, что такое — моя Родина – Удмуртская республика. Северная столица стала моим новым домом с тех пор, как приехала сюда учиться, но все мои родные и мой дом там за 1700 км, в городе Можга. «Где это? Часть ли России? Неужели у вас есть свой язык? А как выглядят удмурты?» – все эти вопросы я периодически слышу на протяжении 5 лет. От этого чувства, теплой ностальгии по Родине, мне всегда легко и радостно рассказывать об этом народе, а значит и о части самой себя. От этого и ценнее моя семейная реликвия, которая хранится в сундуке одной уже оставшейся у меня бабушки.

Ее жизнелюбие, юмор, слезы от смеха всегда вызывали у меня восхищение. В 82 года быть как моя бабушка я пожелала бы всем, и самой себе. Именно бабушка однажды достала из сундука два платья, два фартука, монисту и попросила надеть. От запаха старины тех платьев, от самотканых фартуков и от понимания, что их шили мои прабабушки, и также, стоя у зеркала, как я сейчас, наряжались, перехватывало внутри дух. Я не застала своих прабабушек по маминой линии, но в их портретах на стене я так легко нахожу черты своей бабушки, мамы, а бывает и меня самой. Удивительно, насколько удобны эти простые платья-рубахи, насколько легко в них кружиться в танце и успевать пробежаться по двору, выполняя дела по хозяйству. Аккуратно надевая на меня монисту, бабушка приговаривает: «Осторожно, не растеряй монетки, там вон какие старинные сохранились, еще со времен Екатерины II, если не раньше». Удивительно, что в эту родную деревню Пазял близ г. Можги, где живет моя бабушка, приезжали сотрудники Эрмитажа в поисках старинных уникальных предметов быта, элементов костюма. Символично, не правда ли? А в альбомах я вижу фотокарточки со свадебного путешествия бабушки и дедушки в Ленинград. Через десятилетия и меня туда унесло.

Для бабушки, этот национальный удмуртский костюм, – это образ ее матери. И хоть она улыбается, чувствуется, как в глазах проблескивают воспоминания о молодости. Как по кругу идет жизнь – какая же она верная, и как все мудро завернула. Прошло более 100 лет, а платья из сундука, такие же красивые, таких же глубоких цветов, и мода вновь возвращается к простоте. Хотя это всегда в моде, просто для того, чтобы осознать, что на самом деле ценно, нужно посмотреть издалека, отойти немного.

В тот момент, рядом с бабушкой, кружась в платье, казалось сошлись целых пять судеб в одной временной точке – моя бабушка, которая бережно помогала мне нарядиться, моя мама, которая сидела рядом и фотографировала, я с довольной улыбкой, и та самая прабабушка Анна, костюм которой на мне ожил. Я не оговорилась, пять судеб. Одно платье глубоко бордового цвета бархатного на ощупь — это платье мамы моей бабушки, а второе платье морковного цвета из более плотной льняной ткани – это платье мамы моего дедушки, Варвары. Мой дед умер ранней весной этого года, а я до сих пор не верю, я до сих пор думаю, что он тут рядом, также живет с бабушкой и также беседует с ней по вечерам и разгадывает свои кроссворды. И я знаю, что он живет в том сундуке, где хранятся его вещи, он живет в том же кресле в углу, за которым он всегда сидел, когда я приходила, а главное он живет в моем сердце и также, как и прежде, многословно молчит, а так, поверьте, умел только он и больше никто.

Семейная реликвия – это больше, чем вещь, это целая жизнь в твоих руках. И я хотела бы, чтобы и моя дочь надела этот костюм, чтобы она также, как и я прочувствовала внутри, как соединяется в один миг всё самое ценное, что у нас есть — история семьи.