Путь Карлиты

Это была небольшая собачка, видимо дворняжка. Она с визгливым лаем носилась по микрорайону безо всякой цели, добавляя, таким образом, весомые аргументы в копилку моего неприязненного отношения к собакам. Мало того, однажды она даже совершила откровенно недружественный и никоим образом, не спровоцированный выпад. Я шел на работу, вдруг услышал истеричный, захлебывающийся лай. Оглянувшись, увидел, как прямо на меня несется эта самая шавка. Я ускорил шаг, но та успела подбежать и попыталась цапнуть за каблук. Пришлось остановиться и топнуть ногой, после чего забияка ретировалась восвояси. Неожиданно пронзила мысль, — а не бешеная ли она? Но дни проходили за днями, никаких подозрительных симптомов я не ощущал, да и собачка продолжала также бессмысленно бегать. Пронесло, — с облегчением подумал я, и стал уже более осмотрительным при пересечении двора.

После того инцидента мы стали присматриваться друг к другу, находясь по возможности на безопасном расстоянии. Оказалось, что ее зовут Карлита, и я тотчас вспомнил имя супруги тогдашнего французского президента. Сначала даже грешным делом подумал, а не в честь ли моей соседки назвали первую леди Франции – Карлу Бруни? Но потом, сопоставив их предполагаемый возраст, понял, что он далеко не в пользу итало-французской дивы, и вопрос о приоритете имени отпал сам собой.

Но вдруг настроение Карлиты изменилось. Хотя она по-прежнему беспрестанно тявкала. Но в голосе, пардон, лае, не ощущалось былого задора, она делала это как бы по инерции, так, больше для порядка. Глаза не блестели как прежде, а казались по-стариковски печальными. Потом узнал, что одинокая хозяйка Карлиты скончалась, а новые владельцы квартиры выбросили собаку на улицу. Теперь она ночевала то в одном, то в другом подъезде, а днем по привычке бегала по двору, словно пытаясь всем своим видом сообщить: «Люди, не волнуйтесь, у меня все хорошо, я в полном порядке». Жители микрорайона искренне ей сочувствовали и подкармливали бедолагу. Но, все равно, эта собака-бомж представляла очень грустное зрелище, не менее жалкое, чем бомж-человек.

Внезапно Карлита исчезла. Двор сразу опустел, стал мертвенно тихим. И теперь, когда утром шел на работу, я оглядывался по сторонам, все ждал, что вот выскочит Карлита и начнет облаивать. Но никто не выскакивал… Появилось неприятное чувство беспокойства и тревоги.

Возвращаясь домой, я увидел во дворе женщин, которые что-то возбужденно обсуждали. Одна из них обращаясь ко мне всплеснула руками:

— Вы слышали, что районные власти учудили?

— Нет, а что? – спросил я без особого энтузиазма.

— Начали борьбу с бродячими собаками.

— Ну и?

— И убили нашу Карлиту!

— Как, убили? – опешил я.

— Разбросали отраву и Карлита съела эту гадость. Вон там, под забором ее и нашли. Оказывается, она была беременной, а когда умирала, разродилась. Смотрим, лежит Карлита, а по ней ползают крошечные слепые щенята…

Я живо представил эту картину, и мне стало жутко и горестно, как будто услышал о смерти друга.

— И что же дальше?

— Щенков дети разобрали, а Карлиту схоронили на пустыре…

Потом меня еще долго преследовало злосчастное видение: мертвая Карлита и беспомощные живые комочки…

В то утро, как обычно, я вышел из подъезда и направился к остановке. И тут услышал знакомый лай, и не поверил сначала ушам, а потом и глазам: из-за угла выскочила Карлита и бросилась под ноги. Я оторопел, как, Карлита же погибла? И тут осенила догадка — да это же один из ее щенков!

Как же велика и необорима сила жизни! Вопреки всему, она нежным, но непреклонным зеленым ростком пробивается сквозь тяжелый черный асфальт, через любую преграду и продолжается, продолжается, продолжается…

Конечно, нельзя сказать, что после этого случая я моментально перековался и переметнулся в лагерь собачников. Отнюдь, но стал по-иному смотреть на собак, я понял, что ничто «человеческое» им не чуждо, что они также тоскуют и тяжело переживают утрату близкого существа, потерю родного крова, и также остро чувствуют боль физическую, и, наверное, боль душевную. Не зря ведь Руаль Амундсен утверждал, что «в сущности, у собак определенно есть то, что мы называем душой».