Что значит Родина?

Что значит Родина?

– Мама! – Ирина ворвалась в дом и по запаху сразу же побежала на кухню, – Сбылось! Представляешь, сбылось!

– Что сбылось? – отчего-то встревожилась мама счастливому и возбужденному заявлению дочери.

– Моё желание! Ты помнишь, как я хотела, чтобы распределение было всесоюзное? Ведь уже лет пять такого не было! А сейчас есть! Я уезжаю в Сибирь!

– Куда? – мама медленно опустилась на табурет.

– В Новосибирскую область! – Ирина присела перед мамой на корточки, — Ты помнишь, как я хотела уехать в далёкие края? Это же так интересно – увидеть другой мир! И потом… – девушка медленно поднялась и подошла к окну. – Мне хочется узнать, ЧТО значит для меня моя Родина… А говорят, чтобы это понять, надо на время её покинуть…

Ирина очень хорошо помнила этот день. Потом, когда тоска по своей родине и маме накатывала особенно сильно в первые годы освоения Сибири, она часто вспоминала его. А однажды спросила маму в один из ежегодных приездов:

– Мама, а почему ты меня всё-таки отпустила так далеко в неведомые края одну?

– Попробуй было тебя удержать, – чуть помолчав, ответила мама, – глаза горели таким счастьем сбывшейся мечты! Тогда ничто бы не свернуло тебя, неисправимого романтика, с пути…

Да, мамы знают нас лучше нас самих, хотя понимать это мы начинаем, только сами став матерями.

И был перелёт пятнадцати выпускниц педагогического института в Новосибирск. И были клятвенные обещания переписываться, встречаться с бывшими уже однокурсницами перед тем, как девушек развезли по разным районам области. И была первая встреча с начальником районо, который сказал, слегка улыбаясь:

– Добро пожаловать в Сибирь! Наверное, вы думали, что у нас тут по тротуарам медведи бродят?

Ирина опустила голову, чтобы скрыть смущение. Она действительно, имея отличную отметку по географии, не имела чёткого представление об этой, такой далёкой, казалось, стороне, до куда цивилизация просто могла не успеть дойти. И была удивлена, увидев такие же дома, улицы, людей.

Встреча проходила в пятницу, и до понедельника Ирину и ещё двоих девушек определили в единственную гостиницу с маленькими, но уютными комнатками. И здесь начались неожиданные знакомства с особенностями новой местности.

С радостью отправились в душ, чтобы снять дорожную пыль и усталость. И вдруг из душевой раздались испуганно-удивленные крики и визг. Прибежавшие, не менее удивлённо-испуганные работницы гостиницы, увидели своих постоялиц в мыле и в шоке:

– Оно не смывается! – чуть ли не плакали они.

Вода оказалась настолько мягкой, чуть ли не щелочной, по сравнению с привычной домашней, что смывалась очень долго!

Едва отойдя от первого впечатления, Ирина и её новые знакомые решили погулять по городку. На большую дорогу выходить не стали, а завернули за здание гостиницы и, пройдя два перекрёстка, резко остановились: город закончился. И начались топи: ноги почти утопали в мягко-сырой земле. Это открытие повергло молодых учителей в уныние. Ещё до этого, в поезде, глядя на мелькающую природу сибирских мест, Ирина была поражена скудностью лесного разнообразия (ожидаемых сосен и, тем более кедров, не оказалось в предназначенном для её будущего места жительства и работы) и обилием засохших берёз! И совсем стало грустно и тоскливо, когда Ирина въезжала на машине с директором школы за рулём в село, где ей предстояло жить и работать целых три года! Редкие лесные полосы не скрывали горизонт, невероятно ровный, без кочек и ямок, как будто кто-то старательно под линейку вычерчивал его по всем четырём сторонам села. В самом поселении одинокие деревья и кустарники, словно случайно, были воткнуты в некоторых дворах. Перед школой зарастала бурьяном огромная площадь. Только две высокие ивы и четыре тополя возвышались над двухэтажным зданием с левой и правой стороны. После бесподобной уральской красоты горных массивов и лесных царств приобретенная замена выглядела удручающей, заставляя даже романтичную Ирину, и без того сдерживающей слёзы, впервые подумать: а куда и зачем она приехала?

Прошло тридцать лет. Ирина шла привычной дорогой на работу. Она улыбалась берёзовой роще, посаженной ею с учениками на месте давнишнего бурьяна. Слева, словно соревнуясь между собой, цвели сирень, акация и яблони. Этот сад тоже разбили дети под её руководством. «Школа-сад» – называют сейчас школу, которую так и не смогла покинуть Ирина тогда, после трёх обязательных лет работы по распределению.

– А может быть у человека две родины? – спросила как-то Ирина на встрече со студентами педагогического колледжа.

– Нет! – сразу послышались однозначные ответы из зала.

Ирина улыбнулась. Так бы ответила и она сама в тот момент, когда решала свою судьбу в молодости. Юношеский чёрно-белый максимализм давно уже приобрёл способность различать и другие краски, и даже оттенки в жизни.

– Может, — то ли грустно, то ли задумчиво, но уверенно произнесла она. – Ну, земля отцов останется первой родиной навсегда: в сердце и в памяти. А вот вторую родину, приобретённую, можно научиться любить и дорожить. И дело даже не в том, что здесь родилась моя семья и двое моих детей. Не в многочисленных посадках кустов и деревьев. Не в выпуске десятков выпускников и нескольких своих книг. Родину можно полюбить просто так, всей душой приняв тот же самый ровный горизонт, как искусно выполненное природой чудо, не меньшее, чем волнистая черта уральских гор. Можно жалость к засохшим берёзам превратить в желание и умение помочь им обрести вторую жизнь. Можно испытать необъяснимый восторг от раскинувшихся полей в колосьях пшеницы, в разноцветной россыпи незатейливых, но столь милых сердцу цветов. Родина – это состояние души, гармония чувств, источник вдохновения, которую дарует просто любовь.

Зал сидел притихший. И в этой задумчивой тишине тихо полились стихи:

Что значит Родина для человека:

Земля, где появился ты на свет

Иль уголок, где прожил четверть века,

Детьми любимыми оставив след?

Тяжелый бархат вечной хвойной чащи,

Волнистая черта уральских гор

Приходят по ночам ко мне всё чаще

Воспоминанием далеких пор.

А поутру приветствую привычно

Поля сибирские семи цветов,

И вновь заводит звонкий ключ скрипичный

Мелодию берёзовых лесов.

Я черпаю в вас силу, веру, нежность.

Люблю Башкирии особой стать

И гордый дух Сибири звездно-снежной…

Не разделить любовь и не отнять.