"Гварда ке луна..."

Откуда-то у нас дома появилась газета “Сельская околица». То ли в почтовый ящик кинули, то ли муж с работы принёс. Я развернула газету. Новости… Стихи читателей газеты – сельских жителей… Рубрика «Письма читателей»… Глаза выхватили знакомые слова, я вернулась к началу письма

Женщина просила напечатать слова песни, в которой она помнит с молодости только такие слова:
«В лунном сиянье на колеснице
Ночь пролетает, щуря тёмные ресницы…»
У меня в голове как будто что-то щёлкнуло, и я мысленно продолжила:
«Ты посмотри, луна какая, посмотри, какое море.
Знаю, что снова встретимся вскоре».
Так часто бывает: какая-то песня или мелодия привязаны к определённому периоду или эпизоду в жизни. Услышишь её – и, как в машине времени, перелетаешь в прошлое. Вот и я перелетела в те далёкие годы. Я школьница, учусь в седьмом классе. Лето. Вечерами по улицам гуляют парочки, как гуляли тогда – под ручку. В свободной руке у девушки – сумочка, у её спутника – радиоприёмник на транзисторах. Ни один уважающий себя парень не шёл тогда на свидание без «транзистора», это было почти неприлично.
Транзисторы были включены, и из всех лилась эта песня на итальянском: «Гварда ке луна, гварда ке маре…».
В нашем дворе снимала комнату семья из Ленинграда с двумя мальчиками. Вечером, вернувшись с моря, они выходили во двор с транзистором, включали радиостанцию «Маяк» и после новостей, сообщаемых доверительным бормотанием-скороговоркой диктора, над нашим двором разливался ясный, чистый голос: «Гварде ке луна…» Как будто пел сам лунный свет под музыку летнего южного вечера, под мерцанье звёзд в просветах виноградной листвы и лёгкий бриз, залетавший во двор с моря. Иногда песня звучала и на русском языке.

Мы сидели компанией – человек пять – на старой узкой кровати, стоявшей у сарая вместо лавочки, прямо на голых пружинах, болтали, смеялись, дурачились — и всё это под негромкую музыку из транзистора: «Если б ты знала, если б ты знала, если бы можно было всё начать сначала…Ты посмотри, луна какая, посмотри, какое море…»
Расходились мы поздно, родители разрешали нам сидеть во дворе часов до одиннадцати.
Ребята шли по своим квартирам, а я выносила раскладушку и ставила её возле флигелька, который мы снимали в этом дворе, в уютном его тупике. Родители неохотно разрешали мне спать во дворе, они боялись, что ночь окажется холодной и я простужусь, или что пойдёт дождь и я промокну. Я горячо убеждала их, что сон на свежем воздухе полезен, что я тепло укроюсь и не замёрзну, а дождь, по прогнозам, в этом месяце вообще не ожидается. И мама с папой сдавались.
Я брала у мамы одеколон «Гвоздика» — изящный узкий флакон, в котором во всю его высоту покачивалась, как водоросль в море, настоящая гвоздика – махровый бледно-розовый цветок на длинном стебельке. Я натирала одеколоном руки, шею и лицо и с такой надёжной защитой от комаров ложилась спать. Над головой трепетали листья винограда, мигали звёзды, а в голове всё ещё звучала песня про луну и море.
Среди ночи, а чаще под утро, я просыпалась. Воздух был упоительно свежим, с привкусом моря и степных трав, со слабым ароматом ночной фиалки в палисаднике. Переполнявшее меня ощущение счастья было таким сильным, что даже утомляло. Поэтому я не могла спать во дворе много ночей подряд и делала передышки, ночевала дома, где было уютно и спокойно и где я не чувствовала, тревожно и остро, как связаны воедино космос, земной мир вокруг меня и я, маленький комочек в этом мире.
Эти летние ночи, сон во дворе, моя раскладушка, как утлая лодочка в звёздно-виноградном океане, запомнились как самые драгоценные моменты евпаторийского детства. Точнее, это уже было не детство, а отрочество.

…Однажды я увидела в интернете фото: летнее кафе, столики, а над ними виноград на арочных шпалерах. И сразу вспомнила наш евпаторийский дворик, и виноградник, заплетающий небо, и одеколон «Гвоздика» с тоненьким, почти бесцветным стебельком заспиртованной в нём гвоздики, и свою раскладушку, и палисадник с турецкой гвоздикой и ночной фиалкой, и ёжика, забредавшего временами к нам во двор, которого мы кормили молоком в блюдечке и которого я всё мечтала приручить, а он не приручался и, попив молока, исчезал в темноте ночи, в палисаднике среди кустов. И вспомнила сразу чистый высокий голос, певший «Гварде ке луна, гварде ке маре…». И тогда же я подумала, что надо бы найти эту песню на YouTube. И даже сделала эту попытку: русскими буквами написала в поисковике этого сайта «Гварда ке луна». И, конечно, ничего не нашла. А слов песни на русском языке я не помнила.

И вот теперь письмо читательницы помогло мне вспомнить строки из этой песни. На этот раз я обратилась за помощью к Яндексу. И первая же ссылка в поисковике была нужной мне песней в исполнении Муслима Магомаева. Я узнала там и её название, и автора и правильное написание первой строки на итальянском языке: Guarda che luna. Поисковик выдал мне ссылки на нужную песню в исполнении самых разных певцов и музыкальных коллективов. Я включала записи одну за другой и слушала, слушала весь вечер песню моего детства.
К сожалению, я так и не нашла эту песню в том исполнении, которое мне запомнилось. Фамилию певца я не помню, но голос был сильный и ясный, как лунный свет, чистый, без хрипотцы, и высокий, как звёздное небо над головой в просветах виноградной листвы.