«Бунин. Темные аллеи». Премьера в тольяттинском МДТ Бунин против Бунина?

В сентябре 2019 года Тольяттинский Молодежный драматический театр открыл сезон премьерой спектакля «Бунин. Темные аллеи». Пьеса «Вакханалия страсти» написана драматургом Александром Игнашовым специально для МДТ.

В театре несколько раз предупредили, что это эксперимент. Сначала предупредили кулуарно, потом официально. Перед первым показом к зрителям вышли режиссер-постановщик Бари Салимов и режиссер по пластике Янис Повилайтис, пояснившие, что эстетика спектакля возвращает нас к Мейерхольду и Таирову, что спектакль про чувства и воспринимать его надо чувственно.

Пьеса создана Александром Игнашовым на основе дневниковых записей Ивана Бунина и его сборника рассказов «Темные аллеи». Название «Вакханалия страсти» точнее передает содержание, чем заявленное на афише название. Александр Игнашов написал пьесу об ушедшем времени. О людях, которые растворились в тумане эпохи. О чувствах, переходящих в тоску. Пьеса трагична и в то же время целомудреннее спектакля, в котором много не только чувств, но и чувственности. Как естественной, так и наигранной. Герои то и дело говорят с придыханием, какое нечасто услышишь в эротических фильмах.

Чувства трудно передать словами, тело говорит лучше слов. Поэтому в спектакле много близкого к физическому театру. На сцене при этом не только сплетенье тел, но и тугое переплетение историй. Тому, кто не читал «Темных аллей», не просто разобраться в происходящем. Одна любовная история вплетается в другую, в третью, снова возвращается, захватывает новую ленту повествования. Не всегда и не сразу становится очевидным, где прервалась одна история любви и началась другая. Это и понятно: у страсти одно лицо и почти один исход.

Действие происходит на покатом деревянном помосте, который задает условия сложной, неустойчивый игры. И сам становится символом уходящей из-под ног почвы, обрыва, балансирования на краю пропасти.

«Темные аллеи» Бунин пишет в оккупированной фашистами Франции. В самом начале спектакля на этот помост проецируются кадры военной кинохроники, с этого помоста скатываются тела актеров. Они уже мертвы? Перед нами воспоминания, призраки минувших страстей? В финале это предположение получает подтверждение, когда мы видим танец нежити. Так или иначе не война становится фоном для происходящего. Здесь люди живут, любят, страдают. Их тела – жертвенный материал грядущим кострам.

Сам Бунин (Дмитрий Ходырев) присутствует на сцене, читает дневниковые записи, пишет и произносит текст вместе со своими персонажами. Он хочет описать тело женщины как нечто совершенно особенное во всем земном. Как типичный русский интеллигент, он не может признаться, что страсть в каком-то смысле и есть пошлость.

Постановка Бари Салимова откровенно эротична. При этом в ней проявляется исключительно мужской взгляд на женщину. Более того – бунинский. Он смотрит на женщину с вожделением, как на объект страсти. И в этом смысле она для него если не обезличена, то сливается в один образ. Надежда (Юлия Филановская), Вера (Христина Шепель), Галя и Руся (Виктория Толоченко) – по большому счету, не важно, кто она. В некоторых сценах объяснения героев (Алексей – Антон Шибанов, Всеволод – Вячеслав Смильский, Павел – Юрий Бутко) появляется сам Бунин, договаривая за ними, говоря вместе с ними. Писатель хоть и уверял, что все его герои вымышлены, все же действуют они в рамках восприятия самого Бунина. Как точно заметил Веллер, «любил барин клубничку и себя в клубничке и болезненно скорбел по отсутствию оного».

По доброй русской традиции, между любовными отношениями и драмой всегда ставится знак равенства. Просто так любить и наслаждаться мы не умеем. Страсть обязательно закончится трагедией, а для Бунина любовь – это и есть страсть. Рассказ блаженной Машеньки (Екатерина Серебрякова) о Божьем волке, перегрызающем горло старому князю-развратнику, звучит метафорой трагических последствий страсти. Сама Машенька весь спектакль возникает словно из ниоткуда, наводит таинственность и вызывает чувство опасности.

Удивительно, но при всем эротизме спектакль затянут во времени, в паузах. Актеры то и дело дробят слова на слоги, из-за этих разрывов страдает смысл. Впрочем, нас предупреждали об эксперименте, насыщенном символами. Попробуйте разгадать их сами.


Елена СУПОНЬКИНА, Константин МЕДВЕДОВСКИЙ
При подготовке материала использованы фото из архива Тольяттинского Молодежного драматического театра.