Геннадий Котельников. Вся моя жизнь – из комсомола

Геннадий Петрович Котельников – председатель Совета ректоров вузов Самарской области, лауреат Государственной премии РФ, дважды лауреат премии Правительства РФ, Почетный гражданин Самарской области, ректор СамГМУ, академик РАН, профессор.

С октября 2018 года председатель Самарской Губернской Думы.

Что в школе, что в институте – заниматься общественной работой я не планировал. Субботники, воскресники – тут вопросов не было, тут я всегда участвовал, а вот чтобы стать комсоргом или что-то в этом плане – я к этому относился сдержанно. Потому что я считал, что главное мое дело – это учиться.

В поселке Верхазим Пензенской области, где я окончил среднюю школу с золотой медалью, никакой реальной работы комсомола я не видел. Хотя с детства был активным, и перед отъездом в Куйбышев мы с моим соседом всю нашу улицу засадили тополями.

У нас улица называлась Песчаная, она была вся покрыта песком. Пройдет дождь – все хорошо. Но чуть ветерок – настоящая песчаная буря. И я не раз говорил своему соседу, он был районный депутат, дядя Валя Феклистов: «Давайте засадим улицу тополями». Мне тополя очень нравились. И в итоге мы вдвоем всю эту улицу засадили тополями. Я недавно приезжал туда: сейчас эти тополя гигантских размеров, все сохранилось, хотя больше полувека прошло. Вот это было реальное дело, но комсомол здесь был ни при чем.

А когда я поступил в медицинский институт, это был 1966 год, Игорь Николаевич Денисов (потом он окажется последним министром здравоохранения в Советском Союзе, а тогда был секретарем комитета комсомола в нашем институте) пригласил меня на беседу. Кто я? Кто родители? Я ему все рассказал: мама у меня была медсестрой в участковой больнице, а папа был шофером на суконной фабрике, где шили солдатские шинели. И тут Денисов говорит: «Мы хотим тебя рекомендовать, чтоб ты возглавил комсомольское бюро потока». Поток – это половина курса, а курс 500 человек.

А я тогда опасался из-за общественной работы в учебе отстать. Я хоть и с золотой медалью школу окончил, но это в поселке, а у меня в группе были девушки старше меня на два-три года, которые не сразу поступили, а по три года занимались с репетиторами, читали всякую дополнительную литературу, хорошо были подготовлены. И, поступив, я почувствовал, что мои знания медалиста недостаточны и мне надо догонять. И я сумел убедить Игоря Денисова, что мне пока рано в комсомольские начальники, и порекомендовал вместо себя мою однокурсницу. И мое предложение было принято.

В институте без общественной работы нельзя, и позже меня избрали членом профсоюзного бюро. И вот когда я уже был четверокурсником, действующий председатель студенческого профкома института Эдуард Шумский закончил ординатуру и уезжал. Была отчетно-выборная профсоюзная конференция. И вот я сижу на этой конференции где-то в конце зала. И вдруг слышу, как называют мою фамилию на этой конференции, на которой за должность председателя студпрофкома два члена партии конкурировали. Совершенно неожиданно меня выдвигают в председатели профкома. И вот я иду на сцену, а у меня была олимпийка тогда голубая, финская, с белой такой молнией, тогда такие олимпийки было модно носить на занятия. И фигура у меня была такая спортивная, я же спортом занимался, встаю перед залом, а людей не вижу – от волнения никого и ничего не вижу. Мне задают какой-то вопрос, не помню какой, и совершенно не помню, что я ответил. Но в итоге меня избрали председателем студенческого профкома.

Потом меня вызывают к ректору Александру Федоровичу Краснову, и при разговоре присутствует секретарь парткома Геннадий Иванович Ерастов. Краснов:

– Геннадий Петрович?

Меня ректор впервые называет Геннадием Петровичем.

– Да.

– Вас избрали?

– Да.

– Будем работать.

И тут меня Ерастов аккуратно спрашивает: «А вы член КПСС?» А я спокойно, даже с гордостью: «Нет, я член ВЛКСМ». Он тогда хватается за голову – скандал. Эта должность требует обязательного членства в партии. В общем, в райкоме жди выговора. Этот разговор в кабинете ректора только подтверждает, что никакой заорганизованности в моем избрании не было.

Так началась моя общественная работа. Пять тысяч студентов, взносы, путевки – работы море, голова кругом. А Эдик Шумский, бывший председатель профкома, уехал

в Сызрань, мне посоветоваться не с кем, спросить не у кого. Для меня это была серьезная нагрузка, стресс сильнейший был.

Я проработал два года председателем профкома, а потом меня избрали секретарем комитета комсомола института. Я уже был аспирантом, хотел остановиться с общественной работой, но не смог. Потому что комсомол в моей жизни уже был чем-то очень-очень серьезным. Студенческие весны тогда начались, КВНы – это все мы проводили. Администрация института помогала, деньги давала, но вся организация, вся работа была на нас.

И, конечно, стройотрядовское движение. Я попал туда после первого курса – 1967 год. Это Безенчукский район, совхоз имени Масленникова. Мы строили там скотный двор. Я, кстати, потом его видел, он работает и стоит до сих пор. Я хочу сказать, что и комсомол, и проживание в общежитии (а я жил в общежитии все шесть лет моей студенческой учебы), и контакт с людьми – они научили меня очень серьезно относиться к такому понятию, как дружба.

Рядом со мной много ребят было талантливых. Я благодарен комсомолу за то, что он познакомил меня с людьми, с которыми я дружу всю жизнь.

Борис Ардалин – мы с ним познакомились в 1975 году, он был тогда первым секретарем Тольяттинского горкома комсомола. Володя Клейменов был первым секретарем Куйбышевского горкома комсомола. Герман Сорокин, Михаил Петров – оба очень рано ушли из жизни, оба не дожили по два месяца до 60 лет. Сергей Семченко – он был секретарем комитета комсомола авиационного института, а я – медицинского. Анатолий Некрасов, бывший председатель профкома нашего института, мы с 1971 года с ним дружим. Надежда Петровна Аввакумова, профессор, заведующий кафедрой, в комсомоле много лет работала. Татьяна Ивановна Стуколова, мой заместитель в институтском комитете комсомола, уже 20 лет живет в Москве, была заместителем министра здравоохранения России. Генерал-лейтенант ФСБ Евгений Ильин. Наша заведующая кафедрой Ирина Повереннова. Она была ленинским стипендиатом, делегатом первого съезда студентов. Володя Четвергов, доцент, он сейчас на пенсии, болеет сильно, к сожалению. Юрий Антимонов, возглавлял молодежное бюро «Спутник», мы с ним 35 лет дружим.

Константин Алексеевич Титов. Мы познакомились с ним в 1971 году. Я был студентом пятого курса, а он работал в городском комитете комсомола. Он старше на пять лет. Помню, как он со мной советовался: «Гена, меня зовут в плановый институт секретарем комитета комсомола и в аспирантуру». Я ему: «Костя, даже не задумывайся, иди». Вот с тех пор по жизни мы идем рядом.

Наши университетские люди, с кем с комсомола знакомы. Сергей Иванович Двойников, Сергей Николаевич Измалков, Геннадий Николаевич Гридасов, Игорь Иванович Лосев. Все профессора, все в прошлом секретари комитета комсомола. Один ректор, один министр, один главный врач клиник. У всех все состоялось. И все это из комсомола. Вся моя жизнь из комсомола.

В 1968 году была замена комсомольских билетов, и у меня комсомольский билет хранится с того времени, вот уже полвека с подписью тогдашнего секретаря комитета комсомола нашего института, а ныне профессора Юрия Александровича Осипова.

Уже упоминавшийся Игорь Денисов – последний министр здравоохранения Советского Союза и секретарь комитета ВЛКСМ нашего медицинского института, когда я поступил. Мой предшественник и учитель – ректор Александр Федорович Краснов тоже был секретарем комитета комсомола института, но гораздо раньше. То есть комсомол был настоящей школой.

Чему меня научил комсомол? Он дал понимание того, что людей, с которыми ты работаешь, нужно очень уважать. И всякие твои решения, каким бы начальником ты ни был, нужно максимально продумывать, что принесут твои решения этим людям. А еще комсомол дал мне великое чувство ответственности за порученное дело.

Я очень жалею, что после 1991 года, когда комсомол распался, ничего взамен в России создать не смогли. Это факт,

ни-че-го. Есть российский Союз молодежи, есть департамент молодежи, но все это какие-то чиновники. Я не хочу сказать, что они ничего не делают, но их никто не знает. Давайте сто студентов соберем в любом вузе – ни один не ответит, ни фамилии не назовет, ни имени представителей Союза молодежи. А тех все знали – кто райкомы ВЛКСМ возглавлял, кто горкомы.

В 90-х годах был такой случай: шел ученый совет нашего института, я был проректором и выступил в защиту одного работника. И тут записка поступает в президиум, злая записка: что это он тут выступает, ведь он был секретарем парткома, ему веры нет и в этом духе. Записка попала ко мне. Я встал, зачитал эту записку вслух и сказал: «Никогда не относился к тем людям, которые каются. Когда-то меня мои товарищи избрали председателем профкома, я не рвался туда, они меня избрали. Я попал в комсомол, меня тоже туда избрали. Я попал в партком, когда мне было мало лет для должности секретаря парткома, когда там были такие коммунисты, как Александр Федорович Краснов, Александр Михайлович Аминев, Тихон Иванович Ерошевский, Георгий Львович Ратнер, и они меня избрали. И я всегда этим очень гордился. И я прошу меня работой в комсомоле и партии не попрекать. Я всегда работал честно, и все, что от меня зависело, делал на благо коллектива и нашего университета».

Сказал искренне и эмоционально. И после моих слов зал зааплодировал.


Записал Виталий Добрусин
Использованы фото из архива Г.П. Котельникова.