Голубой подснежник (продолжение 13)
***
Пожар заинтересовал не только жителей деревни Анисовки. Заинтересовался им и участковый. Василий Аркадьевич Пузырев на следующий день после осмотра места происшествия районной милицией и службой Государственного Пожарного Надзора начал неспешно опрашивать местных жителей. Дошло дело и до Афанасия. Василий Аркадьевич постучался к нему днем, когда Афанасий собирался немного вздремнуть.
— Кто там? – недовольно спросил Афанасий.
— Участковый. Откройте.[cut=Читать далее......]
«Нелегкая принесла», — подумал про себя Афанасий, но дверь пришлось открыть.
Василий Аркадьевич представился и, не снимая сапог, прошел на кухню.
— Ну что ж, присядем, — предложил Пузырев.
«Как у себя дома командует. Я тут ему как будто гость», — недовольно заметил про себя Афанасий.
— Афанасий? – Пузырев вопросительно посмотрел на Афанасия.
— Михайлович, — подсказал Афанасий.
— Афанасий Михайлович, я думаю, что глупо задавать вопрос, в курсе ли вы того, что у вашего соседа Никиты Смирнова этой ночью произошел пожар.
— Конечно, в курсе. Я же рядом с ним живу, — удивился такому началу Афанасий. – Не только я в курсе. Вся деревня об этом судачит. Теперь на целый месяц вперед есть тема для разговора, — усмехнулся Афанасий. – Если, конечно, еще что-нибудь не случится, — с опаской проговорил Афанасий.
— А что такого, по-вашему, может случится? – насторожился Василий Аркадьевич.
— Да мало ли что. Откуда мне знать? – развел руками Афанасий.
— А, может, вы какие-нибудь разговоры слышали? Может, кто-то упоминал о том, что готовит что-нибудь эдакое..?
— Что? – не понял Афанасий.
— Еще один пожар, например. Или еще чего похуже.
— Упаси боже, — перекрестился Афанасий. – Нам и одного пожара хватило.
— А откуда же у вас возникло опасение, что в вашей деревне может еще что-то произойти? – напирал Пузырев.
— Да это я так, к слову сказал, — растерялся Афанасий.
— К слову он сказал, — проворчал Пузырев. – Вы, уважаемый Афанасий Михайлович, с представителем закона разговариваете, а не с бабами сплетни на завалинке собираете, поэтому попрошу вас обойтись без измышлений и домыслов. Давайте по существу. А сплетни потом собирайте. Без меня.
Афанасий обиделся. Уж сплетником его никто никогда не называл. Водились за ним, конечно, грешки, как и за любым человеком, но этой напастью, слава богу, он не страдал.
— Ну так что, поняли?
— Понял, — проворчал Афанасий.
— Вам что-нибудь известно о том, кто поджег сарай вашего нового соседа? – Василий Аркадьевич пристально смотрел в глаза Афанасию.
— Нет, — Афанасий выдержал этот взгляд, глаз не отвел.
— То есть вообще ничего? – уточнил Пузырев.
— Нет, — подтвердил Афанасий.
— А что вас связывает с вашим соседом? – спросил Пузырев и снова пристально стал всматриваться в своего визави.
— Да что меня может с ним связывать? – удивился Афанасий. Он все больше поражался странности вопросов, которые задавал ему этот напыщенный участковый.
— Не отвечайте вопросом на вопрос. Вопросы сейчас задаю я.
— Так я ж и говорю, что ничего меня с ним не связывает. Он совсем недавно этот участок купил. Ну я к нему и зашел один раз познакомиться, — рассказал Афанасий.
— Только один раз? – вопрос Пузырева был явно с подвохом. Взгляд его стал острым, как бритва.
— Ну да, — замялся Афанасий.
— Да? – Пузырев приподнялся со стула и вперился в Афанасия так, будто хотел вытянуть из него душу. — Или нет?
Афанасий никогда не участвовал в допросах, но сейчас чувствовал себя настоящим преступником, которого допрашивают с пристрастием. Ему сложно было сохранять самообладание с человеком, который, казалось, видел его насквозь.
— Афанасий Михайлович, когда человек что-то скрывает, значит, у него на то есть веские причины, — начал Пузырев. – Сейчас вы меня обманываете, потому что из некоторых источников я узнал, что недавно вы оказались заперты в сарае Никиты Смирнова. Что же вы там делали? – взгляд Пузырева пригвоздил Афанасия к стулу. Да, собственно, встать бы он не смог, если бы даже и захотел: ноги внезапно стали ватными.
— Я… я … случайно там оказался… Точнее сказать, не случайно. Я зашел к нему, а его не было. А потом меня кто-то запер, — Афанасий чувствовал себя, как школьник, которого завуч застукал курящим в туалете.
— И кто же вас запер? И главное – зачем?
— Да откуда же мне знать? – Афанасий все больше нервничал. Такими темпами его скоро на самом деле в преступники запишут и будут судить по всей строгости закона.
— У вас есть на этот счет какие-нибудь предположения?
— Да какие у меня могут быть предположения?
— А мог вас этот самый Никита запереть, чтобы проучить, так сказать, чтобы неповадно было в чужую собственность без спроса вламываться? – укоризненно спросил Пузырев.
— Не вламывался я. Дверь была незаперта.
Вопрос Пузырева заставил Афанасия призадуматься. Честно говоря, такую версию он не рассматривал.
— Не знаю. Может, и мог. Я знаю его не настолько хорошо, чтобы судить о его поступках. Я с ним всего один раз разговаривал.
— И как он вам на первый взгляд показался?
— Хороший молодой человек, вежливый, целеустремленный, как я понял. Ничего плохого о нем сказать не могу.
— А чем, по-вашему, мог привлечь Никиту именно этот участок? Находится в богом забытой деревне, вдали от города, добираться сюда очень сложно.
— Не знаю, — пожал плечами Афанасий. – Об этом я его не спрашивал. Может, цена ему подошла. Его недорого продавали.
— А что ж из деревенских никто не купил?
— Из деревенских? — усмехнулся Афанасий. – А у кого тут деньги вообще есть, чтобы участки себе покупать? Все живут от зарплаты до зарплаты. Постоянно друг у друга занимают. На пропитание только и хватает. Не до участков тут.
— Понятно. Скажите, а вечером накануне пожара вы ничего подозрительного в деревне не заметили? Ну, может, кто-то крутился около участка Никитиного или что-то в этом роде?
— Да нет, ничего такого я не заметил.
— Ладно, Афанасий Михайлович, будем считать наш разговор завершенным. Пока. Если вы вспомните что-то, относящееся к делу, приходите в участок с девяти до шести.
— Хорошо, — согласился Афанасий.
Пузырев ушел. Казалось бы, Афанасий должен был испытать облегчение после пытки, которой тот его подверг, но на душе у него было как-то неспокойно.
(продолжение следует...)
Пожар заинтересовал не только жителей деревни Анисовки. Заинтересовался им и участковый. Василий Аркадьевич Пузырев на следующий день после осмотра места происшествия районной милицией и службой Государственного Пожарного Надзора начал неспешно опрашивать местных жителей. Дошло дело и до Афанасия. Василий Аркадьевич постучался к нему днем, когда Афанасий собирался немного вздремнуть.
— Кто там? – недовольно спросил Афанасий.
— Участковый. Откройте.[cut=Читать далее......]
«Нелегкая принесла», — подумал про себя Афанасий, но дверь пришлось открыть.
Василий Аркадьевич представился и, не снимая сапог, прошел на кухню.
— Ну что ж, присядем, — предложил Пузырев.
«Как у себя дома командует. Я тут ему как будто гость», — недовольно заметил про себя Афанасий.
— Афанасий? – Пузырев вопросительно посмотрел на Афанасия.
— Михайлович, — подсказал Афанасий.
— Афанасий Михайлович, я думаю, что глупо задавать вопрос, в курсе ли вы того, что у вашего соседа Никиты Смирнова этой ночью произошел пожар.
— Конечно, в курсе. Я же рядом с ним живу, — удивился такому началу Афанасий. – Не только я в курсе. Вся деревня об этом судачит. Теперь на целый месяц вперед есть тема для разговора, — усмехнулся Афанасий. – Если, конечно, еще что-нибудь не случится, — с опаской проговорил Афанасий.
— А что такого, по-вашему, может случится? – насторожился Василий Аркадьевич.
— Да мало ли что. Откуда мне знать? – развел руками Афанасий.
— А, может, вы какие-нибудь разговоры слышали? Может, кто-то упоминал о том, что готовит что-нибудь эдакое..?
— Что? – не понял Афанасий.
— Еще один пожар, например. Или еще чего похуже.
— Упаси боже, — перекрестился Афанасий. – Нам и одного пожара хватило.
— А откуда же у вас возникло опасение, что в вашей деревне может еще что-то произойти? – напирал Пузырев.
— Да это я так, к слову сказал, — растерялся Афанасий.
— К слову он сказал, — проворчал Пузырев. – Вы, уважаемый Афанасий Михайлович, с представителем закона разговариваете, а не с бабами сплетни на завалинке собираете, поэтому попрошу вас обойтись без измышлений и домыслов. Давайте по существу. А сплетни потом собирайте. Без меня.
Афанасий обиделся. Уж сплетником его никто никогда не называл. Водились за ним, конечно, грешки, как и за любым человеком, но этой напастью, слава богу, он не страдал.
— Ну так что, поняли?
— Понял, — проворчал Афанасий.
— Вам что-нибудь известно о том, кто поджег сарай вашего нового соседа? – Василий Аркадьевич пристально смотрел в глаза Афанасию.
— Нет, — Афанасий выдержал этот взгляд, глаз не отвел.
— То есть вообще ничего? – уточнил Пузырев.
— Нет, — подтвердил Афанасий.
— А что вас связывает с вашим соседом? – спросил Пузырев и снова пристально стал всматриваться в своего визави.
— Да что меня может с ним связывать? – удивился Афанасий. Он все больше поражался странности вопросов, которые задавал ему этот напыщенный участковый.
— Не отвечайте вопросом на вопрос. Вопросы сейчас задаю я.
— Так я ж и говорю, что ничего меня с ним не связывает. Он совсем недавно этот участок купил. Ну я к нему и зашел один раз познакомиться, — рассказал Афанасий.
— Только один раз? – вопрос Пузырева был явно с подвохом. Взгляд его стал острым, как бритва.
— Ну да, — замялся Афанасий.
— Да? – Пузырев приподнялся со стула и вперился в Афанасия так, будто хотел вытянуть из него душу. — Или нет?
Афанасий никогда не участвовал в допросах, но сейчас чувствовал себя настоящим преступником, которого допрашивают с пристрастием. Ему сложно было сохранять самообладание с человеком, который, казалось, видел его насквозь.
— Афанасий Михайлович, когда человек что-то скрывает, значит, у него на то есть веские причины, — начал Пузырев. – Сейчас вы меня обманываете, потому что из некоторых источников я узнал, что недавно вы оказались заперты в сарае Никиты Смирнова. Что же вы там делали? – взгляд Пузырева пригвоздил Афанасия к стулу. Да, собственно, встать бы он не смог, если бы даже и захотел: ноги внезапно стали ватными.
— Я… я … случайно там оказался… Точнее сказать, не случайно. Я зашел к нему, а его не было. А потом меня кто-то запер, — Афанасий чувствовал себя, как школьник, которого завуч застукал курящим в туалете.
— И кто же вас запер? И главное – зачем?
— Да откуда же мне знать? – Афанасий все больше нервничал. Такими темпами его скоро на самом деле в преступники запишут и будут судить по всей строгости закона.
— У вас есть на этот счет какие-нибудь предположения?
— Да какие у меня могут быть предположения?
— А мог вас этот самый Никита запереть, чтобы проучить, так сказать, чтобы неповадно было в чужую собственность без спроса вламываться? – укоризненно спросил Пузырев.
— Не вламывался я. Дверь была незаперта.
Вопрос Пузырева заставил Афанасия призадуматься. Честно говоря, такую версию он не рассматривал.
— Не знаю. Может, и мог. Я знаю его не настолько хорошо, чтобы судить о его поступках. Я с ним всего один раз разговаривал.
— И как он вам на первый взгляд показался?
— Хороший молодой человек, вежливый, целеустремленный, как я понял. Ничего плохого о нем сказать не могу.
— А чем, по-вашему, мог привлечь Никиту именно этот участок? Находится в богом забытой деревне, вдали от города, добираться сюда очень сложно.
— Не знаю, — пожал плечами Афанасий. – Об этом я его не спрашивал. Может, цена ему подошла. Его недорого продавали.
— А что ж из деревенских никто не купил?
— Из деревенских? — усмехнулся Афанасий. – А у кого тут деньги вообще есть, чтобы участки себе покупать? Все живут от зарплаты до зарплаты. Постоянно друг у друга занимают. На пропитание только и хватает. Не до участков тут.
— Понятно. Скажите, а вечером накануне пожара вы ничего подозрительного в деревне не заметили? Ну, может, кто-то крутился около участка Никитиного или что-то в этом роде?
— Да нет, ничего такого я не заметил.
— Ладно, Афанасий Михайлович, будем считать наш разговор завершенным. Пока. Если вы вспомните что-то, относящееся к делу, приходите в участок с девяти до шести.
— Хорошо, — согласился Афанасий.
Пузырев ушел. Казалось бы, Афанасий должен был испытать облегчение после пытки, которой тот его подверг, но на душе у него было как-то неспокойно.
(продолжение следует...)
